Получение Томоса и создание Православной церкви Украины – без преувеличения исторические события, но некоторым украинским политикам так не кажется.
Громче других об этом заявила Юлия Тимошенко, попробовав затушевать роль ее главного конкурента на президентских выборах и сделав акцент на незавершенности процесса.
«Независимая поместная Православная церковь с Томосом – это наше важное достижение, но это еще не завершение процесса. Мы обязательно добьемся патриархии, и для этого нужно объединиться в одну церковь. Объединение еще не завершено и должно быть продолжено мирным, эволюционным путем. Это должно делать духовенство. Мы сделали первый шаг, но нам надо идти дальше и получить патриархию», – сказала Тимошенко, не забыв напомнить, что Томос могут использовать как «политический инструмент для разъединения страны».
На самом деле вольно или невольно глава «Батьківщини» повторила лейтмотив московских пропагандистов, светских и религиозных, который они не устают повторять уже несколько месяцев. Не дословно, разумеется, но общее настроение «ненастоящего Томоса» передано достаточно четко. Дескать, бумагу, конечно, дали, но вовсе не ту, которую ожидали, – в ней митрополия вместо патриархата, независимость не такая, как у других поместных церквей, а УПЦ МП все равно более самостоятельна, чем ПЦУ в единстве с Константинополем.
Высказываниями в таком духе отличились и рупор Кремля Дмитрий Киселев, патриарх Кирилл и глава «МИДа» РПЦ, митрополит Илларион. Последний, кстати, первым присписал УПЦ большую «автокефальность», нежели у ПЦУ. «Украинская православная церковь, которую сейчас возглавляет митрополит Онуфрий, обладает всеми признаками самостоятельной церкви, и если говорить о ее влиянии, оно колоссально, чего не скажешь о раскольниках, которыми остались деятели из так называемой ПЦУ», – сказал он.
Все комментарии о том, какая «зависимая» и «ущемленная» греками ПЦУ, повторяют друг друга, а редакции, кажется, не успевают творчески осмыслить одну-единственную методичку, которую некоторые политики в Украине воспринимают как истину. Здесь нужно объяснить, почему «зрадные» тезисы, перемежающиеся с желаниями «всего и сразу», никак не помогут ПЦУ, а скорее навредят.
Первый тезис – о том, что Православная церковь в Украине неразрывно связана с Константинопольской церковью и через нее со всеми прочими православными церквями. Кремлевско-православные комментаторы сравнивают эту ситуацию с УПЦ МП, которая связана со всеми прочими церквями через РПЦ и Московскую патриархию. Но в отличие от УПЦ МП, которая остается частью РПЦ, украинская церковь получила автокефалию, место в диптихе поместных церквей и на всех православных собраниях будет выступать от собственного имени сама.
Второй пункт – то, что автокефалию дарует Константинопольский престол, и именно он, а не кто-то другой. Здесь московская версия – раз Константинопольский патриарх так настаивает на том, что именно он дает автокефалию, значит, он имеет в виду, что может и назад забрать. Но ни слова про «забрать» в документе нет. То, что именно Константинопольский патриарх дает автокефалию, делает эту автокефалию несомненной и каноничной.
Еще один пункт в этом перечне – титул главы церкви. В России считают, что руководитель украинской церкви будет ниже по статусу, чем патриарх Кирилл – тут русские утешают себя, чем умеют. О том, что возглавлять ПЦУ будет митрополит, а не патриарх, стало известно уже давно. Патриархом не становится каждый предстоятель новой автокефалии, это древний почтенный титул, а все новые автокефальные кафедры возглавляются архиепископами и митрополитами.
Очень раззадорил небратьев и пункт о том, что Фанар может вмешиваться в дела украинской церкви в вопросах величайшей важности, то есть в их интерпретации, мы просто «меняем московское ярмо на греческое». Тут можно ответить, что круг вопросов на консультации в целом очерчен, и ничего страшного в формулировках нет – в том случае, если возникают проблемы с назначением митрополита на вакантную Киевскую кафедру, например. Или когда ситуация требует «размышлений и содействия», Архиерейский собор ПЦУ сможет обратиться непосредственно к Константинопольскому патриарху и там это содействие получить.
Зачем же Тимошенко поднимать на щит тему, в которой она с самого начала не лидирует? Ответ достаточно очевиден – таким образом она пробует нивелировать электоральные баллы Порошенко, которые он, несомненно, набрал, содействуя автокефалии. При этом Юлия Владимировна не может себе позволить говорить, что Томос – это плохо. Она не Бойко и не Мураев, ее избиратели этого не поймут. В общем и целом Тимошенко получение Томос всячески приветствует, но поскольку хвалить своего прямого конкурента ей тоже нельзя, она пытается приуменьшить значение Томоса, а в месте с ним и заслугу Порошенко в его получении.
Насколько эффективной будет такая тактика в контексте набора электоральных баллов – вопрос открытый. Но то, что такая тактика достаточно рискованна, вполне очевидно. Теперь многое будет зависеть от того, отреагируют ли на выпад Тимошенко политтехнологи Банковой. И если отреагируют, то как.
При этом перед критиками Тимошенко раскрываются достаточно широкие возможности, ведь помимо завуалированной кремлевской церковной риторики Юлия Владимировна прибегла и к старой фишке Партии регионов, назвав Томос «политическим инструментом для разъединения страны». Дескать, вся история украинской политики базируется на «разрывании общества на части» ради политических рейтингов, в то время как нужно «находить в себе мудрость и любовь друг к другу».
Так что теперь у Банковой есть все основания с еще большим усердием раскручивать тему «Тимошенко скрытый агент Кремля», а заодно припомнить ей давний скандал с созданием «ширки» с Виктором Януковичем. Таким образом, затронув тему Томоса, Тимошенко серьезно рискует, что ее тактика обернется против нее самой.
Денис Сарбей / Деловая столица
