Фраза Лукашенко в интервью Венедиктову «Сколько там (в Крыму – авт.) украинцев погибло за эту святую украинскую, как они говорят, землю?» – покоробила многих своим совковым цинизмом. Это здоровая эмоциональная реакция на неё, но гораздо интересней обстоятельства и вся ситуация, вынудившая Лукашенко её произнести.
Беседа Александра Лукашенко с главредом «Эха Москвы» Алексеем Венедиктовым происходила в минском Дворце Независимости 24 декабря, но была больше похожа на допрос на Лубянке, чем на интервью. По этой причине публике и не предоставили её видеозапись, а лишь звуковой ряд. Но и записи разговора без «картинки» оказалось достаточно, чтобы почувствовать – Венедиктов вёл себя как «чекист», допрашивающий крестьянина, где он прячет картошку и когда сдаст её продотряду для отправки в Москву.
Венедиктов с самого начала разговора с профессионализмом следователя давил на Лукашенко психологически без всяких моральных и протокольных ограничений, а тот держал удар как председатель колхоза, вызванный «на ковёр» в обком, и иногда пытался контратаковать. Очень символичная манера общения россиянина с белорусом прекрасно иллюстрирующая суть текущих российско-белорусских переговоров и отношений. Если бы показали видеозапись их разговора, то негативный эффекты был бы очень сильным. В Москве поняли, что Венедиктов перегнул палку и «картинку» не показали, а в Минске не захотели демонстрировать унижение своего президента.
В итоге обе стороны видеозапись сняли и вместо неё белорусы поставили фото беседы у камина, а московиты – коллаж из фотографий Лукашенко и Венедиктова. Ставить фото у камина они сочли высокой честью для Беларуси и напоминанием о её суверенитете.
Венедиктов хамски начал допрос с выяснения, собирается ли Лукашенко в 2020 г. идти в президенты. Лукашенко правильно счёл прямой ответ унизительным и не очень изящно уклонился, а мог бы встать и объявить: беседа окончена. Венедиктов с настойчивостью следователя его повторил, но лишь с третьего раза получил желаемый ответ. Лукашенко разыграл удивление: я давно уже говорил, что буду выдвигаться, а вы разве не знали, ну а там как народ решит.
Венедиктов тут же поставил Лукашенко «вилку» вопросом: вы с какой программой на выборы пойдёте – за глубокую интеграцию с Россией или за сохранение суверенитета? В ответ Лукашенко напряг все свои дипломатические таланты с многовекторностью и выдал приведенную тираду про Крым. Затем пошёл в контратаку и с изяществом затурканного председателя колхоза брякнул, что Россия может потерять Беларусь подобно тому, как потеряла Украину.
Венедиктов за это радостно ухватился и со всей суровостью произнёс в духе: а с этого места, Александр Григорьевич, пожалуйста, поподробней, как это и с кем вы собираетесь изменить родине? Лукашенко дал задний ход и стал оправдываться. Митинг в Минске в защиту суверенитета под красно-белыми флагами не стоит преувеличивать. Кто-то шёл на работу, кто-то вёл детей в садик, а тут митинг, вот люди и остались на него. Вообще было людей немного – всего 400 человек, платят им западные фонды, и живут они хорошо. От белой зависти к получателям западных денег Лукашенко перешёл к требованию денег от Москвы, так сказать, для равновесия. В этой теме уже Лукашенко чувствовал себя как в родной тарелке и давил на Венедиктова крестьянскими обидами, типа за картошку давно не плачено. Припомнил, что Беларусь плату с российских военных баз не берёт, в отличие от Казахстана, получающего 200 млн за Байконур, и не забыл про нефть с газом.
После этого весь разговор превратился в торг колхозника с чекистом в ситуации, когда чекист колхозника арестовать не может, но и колхозник его послать по матушке не может. При этом чекисту нужна картошка, а колхознику деньги, и оба как умеют ведут светскую беседу о погоде, видах на урожай и ценах на картофель.
Кремль отрядил Венедиктова в Минск за интервью, чтобы прессонуть Лукашенко не только под текущие переговоры, но и под выборы, намекая, если «чекисты» решат, то он председателем колхоза больше не изберётся, поскольку не оправдывает высокое доверие.
Москва основательно изучает вопрос замены Лукашенко на совсем своего человека, но пока не знает, какому сценарию отдать предпочтение.
Сценарий с открытой военной оккупацией Беларуси и арестом Лукашенко многим в Кремле представляется как самый удобный и надёжный. Настораживает их лишь то, что Лукашенко с лета 2014 г. периодически заявляет: если российская армия вторгнется в Беларусь, то он без колебаний отдаст приказ стрелять по ней, в отличие от Турчинова и других членов СНБО, отказавшихся дать бой в Крыму.
Лукашенко отнюдь не кровожадный монстр. Все такие заявления ему нужны лишь для того, чтобы удержать Москву от военного вторжения в Беларусь. Лукашенко объясняет, как умеет, Кремлю и россиянам, что оккупация Беларуси будет стоить им большой крови, в отличие от оккупации Крыма. Другого варианта у Лукашенко, кроме как возглавить и организовать сопротивление оккупации и нет, если, разумеется, исключить вариант, что он может продать Беларусь московитам.
У Турчинова и СНБО были две очень весомые причины уклониться от боя в Крыму. Первая, этот бой был бы однозначно проигран по причине превосходства сил противника. Вторая, вооружённое сопротивление российской оккупации Крыма избавило бы Москву от необходимости делать информационную «дымовую» завесу из «народных республик», из всенародно выбранных на площадях мэров, губернаторов, прочих «референдумов» и перейти к открытому вторжению по всей границе. Так как Янукович армию уничтожил, то полная оккупация Украины российской армией была лишь вопросом времени. Не за три дня, и не за неделю, но она бы произошла, и дальше повторилась бы история советского вторжения в Афганистан с вариациями. Уклонение от битвы в Крыму исключило такой сценарий, позволило выиграть время и избежать потерь. Битва без стрельбы за Крым была способом проиграть заведомо проигрышный бой почти без потерь и не проиграть при этом войну.
У Лукашенко такой возможности нет, так как Россия не ограничится захватом двух или трёх областей и сразу будет стремиться оккупировать всю Беларусь, как обычно не особо задумываясь о последствиях. Поэтому Лукашенко с 2014 г. и говорит, что если бы он был на месте Турчинова, то стрелял из всего. Все такие его слова о Крыме к Крыму имеют самое отдалённое отношение и подчинены лишь одной цели: удержать РФ от нападения на Беларусь. Позволить себе бушевать как Ким Чен Ын он не может, так как РФ находится гораздо ближе к Беларуси, чем США к КНДР.
В Кремле правильно понимают крымские тирады Лукашенко и пытаются уяснить для себя два вопроса. Первый, действительно ли Лукашенко отдаст приказ, и второй, кто его будет готов выполнить.
На сегодня в Москве имеют однозначный ответ, – да, отдаст, и есть достаточно много людей, которые его выполнят. Беларусь не капитулирует перед Россией, как Чехословакия перед Гитлером. Причём, даже в том случае, если Кремль как-нибудь способом сможет принудить лично Лукашенко к капитуляции.
Поэтому Кремль, придя к столь грустному для себя выводу, стал разрабатывать другие сценарии оккупации Беларуси без открытого военного вторжения.
Самый занятный – это выиграть выборы у Лукашенко. Своего проходного кандидата у Кремля пока нет, поэтому приходится выстраивать разные сложные схемы и исподтишка «мочить» в информационном пространстве «бацьку». Кремлю сейчас нужна маленькая и управляемая «революция» в Беларуси, которая устранит Лукашенко, а с революционерами он надеется потом разобраться отдельно.
В рамках неё Кремль решил также основательно поработать с общественным мнением в Беларуси по всем уровням и каналам в духе «мы же братья». Поездка Венедиктова в Минск тоже в этой струе. Он должен был доказать слушателям «Эха Москвы» в Беларуси, что её суверенитет – это отстой, а суверенитет с Лукашенко – полный отстой, поэтому будьте прагматиками, и давайте к нам в «федерацию». Помимо Венедиктова объяснять белорусским «хуторянам», что надо быть прагматиками и без света и денег из Москвы они пропадут в своих болотах, начинает и российский десант из певцов, ученых и других работников разговорного жанра.
Правда, самым известным первым прагматиком, в российском смысле этого слова, был Иуда. Однако, в «Евангелии от Иуды» он опровергал это мнение и утверждал, что строго следовал инструкциям Иисуса в рамках проекта «Воскрешение», чтобы поднять рейтинг Учителя, который до того уже воскресил Лазаря. В российском языке взятый из западной философии термин прагматизм на наших глазах превращается в вежливый синоним слова продажность.
В 2020 г. Лукашенко из-за московского пресса ещё не раз скажет, что в Крыму надо было стрелять по российским оккупантам, и не исключено, Москва даже предоставит ему такую возможность. Разумеется, если он не станет законченным прагматиком. Остаётся лишь порекомендовать Александру Григорьевичу для укрепления суверенитета Беларуси, который он клянётся отстаивать, объявить бело-красно-белый флаг национальным, если не хватает духа вернуть этому флагу статус государственного.
Сергей Климовский / Обозреватель
