Шо я помню про премьерство Тимошенко в отопительный период? Я был в командировке в нереально жутком и депрессивном зимнем Артемовске. В Киеве все те дни гарцевали друг через друга Ющенко с друзями, Фирташ с друзями, Тимошенко с друзями, отнимая друг у друга ключи от самолёта, шоб лететь к Путину подписывать новый газовый контракт взамен досрочно расторгнутого старого.
Я помню, как той зимой в частной стылой гостинице рано утром спустился в столовую за завтраком, а барышня, которая его готовила, показала мне рукой в сторону газовой плиты, в конфорке которой еле-еле светились слабеющие с каждой минутой язычки синего пламени. Пока не пропали совсем.
— Не знаю, что там сегодня у вас в Киеве, но в Артемовске омлета сегодня точно не будет, — сказала она.
Спустя несколько дней были на телеэкране Путин со счастливой Юлей, его упоминание о «мазурике» Ющенко, который её, дескать, пытался не пустить в самолёт. Юля тоненько хихикала, излучала эйфорию, и говорила, что 450 баксов за тыщу кубов «цэ пэрэмога», а мы тут не понимаем своего счастья. Зато Фирташ получил газ от Путина по нереально смешной цене, и принялся уже всерьёз спутывать архаичную и беспечную украинскую промышленность с энергетикой.
С тех пор мы познакомились с формулой «бери или плати», от которой даже рыги были в ауте, а Россия принялась уж совсем бесцеремонно влезать в Украину через все имевшиеся на тот момент трещины и щели, старательно их углубляя и расширяя день ото дня.
Про то хорошее, что сделала Тимошенко для украинской энергетики, я писал раньше. Но на сломе откровенно криминальной вексельной схемы и переходом на расчёты живыми деньгами в энергетике всё хорошее для Украины и закончилось. И началось хорошее для узкого круга ограниченных людей.
Алексей Нестеренко / Facebook
