На территории бывшего СССР от представителей украинского шоу-бизнеса, включая сюда кино и литературу, ждут того образа украинцев, к которому там привыкли. А в качестве собирательного образа украинца привыкли там к дуэту «кролики». Подобное омерзительное кривляние там хорошо оплачивается, а попытки чего-то другого в лучшем случае встречают ледяное непонимание, что сильно влияет на кассовые сборы.
Потому и имеем гастролеров – дорнов с лораками и повалий, «сватов», «останнього москаля» и тех же «кроликов», которые жопой чувствуют, что после их «перформансов» на фоне войны лучше не возвращаться домой.
Все они должны в микрофон петь то, что нравится вате, при чем украиноязычный репертуар должен быть строго ограничен, и преимущественно состоять из того, что вата способна разобрать на слух, а на экране или сцене украинцы должны быть непременно в виде комичных вороватых полуидиотов, смешно лазающих на карачках со свиньями под забором, ищущих любую возможность, чтобы со смешным «гыканием» «хильнуть чарку з кумом» из сулеи с самогоном, заткнутой кукурузой, и «вкусыть сала».
Если же проект «совместный», включающий российского героя, то ему будет предоставлено максимум уважения и респектабельности, и он должен сиять на экране в украинской обстановке и кружении украинцев как брильянт в навозе.
Это обязательная формула. По-другому не работает. Иначе больше не позовут и денег не заплатят.
За «поребриком» отчаянно хотят видеть себя на нашем фоне героями в белом, и если мы на это идем, то это наша проблема.
Вот, собственно, краткое описание замкнутого круга для тех, кто ориентируется на постсоветский рынок шоу-бизнеса. Или жестко следуй стереотипам, которые о тебе же самом за тебя же давно придумали, или придется учить английский и выходить из зоны комфорта.
У меня был хомяк, который жил в коробке с ватой. Не вылезал оттуда, так ее любил. А потом нажрался ее и сдох от несварения.
Все.
Алексей Нестеренко / Facebook
