Анонсируемый Трехсторонней контактной группой обмен удерживаемыми лицами между Украиной и российскими оккупационными администрациями в ОРДЛО на предпасхальной неделе таки состоялся.
Освобождение из плена
Впрочем, был он не настолько масштабным, как тот же предновогодний, однако впервые удалось освободить из плена боевиков больше украинцев, чем взамен передать в оккупированные Донецк и Луганск отдельных «русскомирских» персонажей. В итоге нынешняя пропорция обмена «всех на всех» вышла в пропорции 20 к 14-ти в нашу пользу.
А все потому, что некоторые удерживаемые Украиной лица в последний момент решили не отправляться в «народные республики». С самого утра в Чистый четверг, 16 апреля, как только стартовала обменная процедура на пропускном пункте «Майорск», а затем и на мосту близ Счастья, вдруг стало известно, что накануне во время онлайн-верификации списков один человек не захотел участвовать в обмене с ОРДО, а другой — с ОРЛО. Плюс уже на Счастьинском мосту еще трое из запрашиваемых «властью ЛНР» людей наотрез отказались пересекать линию соприкосновения в луганском направлении. В результате лишь четверо из восьми внесенных ОРЛО в списки на обмен отбыли в Луганск, причем двое из которых — граждане России.
А вот трое «ЛНР-отказников» приобщились к 20-ти освобожденным из плена украинцам, которые на подконтрольной Киеву территории Донетчины теперь будут проходить двухнедельную обсервацию в связи с карантинными мерами по борьбе с распространением коронавирусной инфекции. Кстати, из двух десятков бывших узников оккупантов абсолютное большинство — не военнопленные, а гражданские, которых держали в застенках ОРДЛО как всяческих «шпионов» и «диверсантов». Например, среди вышедших сейчас на свободу оказался студент Луганского колледжа культуры и искусств Сергей Русинов, которого в 2018 году «суд ЛНР» посадил на шесть лет в колонию строгого режима всего лишь за одну запись в соцсети: «Люблю маму, хардкор и Украину».
При этом практически все из экс-пленников боевиков в общении с украинскими правоохранителями уже подтвердили факты многочисленных их избиений в плену (одного из них, между прочим, оккупанты не постеснялись привезти на КПВВ «Майорск» с переломанной ногой). А также рассказали следователям неоднократные примеры бесчеловечного обращения «на подвалах», применения там психологического и сексуального насилия и прочего унижения человеческого достоинства, приводившего не только к увечьям, но в отдельных случаях и к гибели людей.
В Ворошиловград и обратно
Тем временем на уходящей неделе из ОРЛО пришло, на первый взгляд, сенсационное известие — 16 апреля тамошний главарь российской оккупационной администрации Пасечник подписал «указ» о переименовании Луганска в Ворошиловград. Правда, при ближайшем рассмотрении оного «документа» он оказался не столько сенсацией, сколько банальной профанацией в откровенно фельетонном стиле.
Ведь называться Луганск Ворошиловградом, как при СССР, будет только три дня в году – 9 мая, 22 июня и 14 февраля. И последняя дата – отнюдь не День всех влюбленных, как многие сразу подумали, а «день освобождения Ворошиловграда от немецко-фашистских захватчиков». Цели ж такого «указа» Пасечника в нем указаны следующие: «сохранение исторической памяти и в связи с 75-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», «установление в качестве символа города Луганска наименование «город Ворошиловград» и «популяризация исторического наименования «город Ворошиловград» в вышеуказанные дни».
Ну а, по сути, данная «ворошиловградская спецоперация» луганского гауляйтера Кремля является обычным отвлекающим маневром от пораженческого решения отменить парад 9 мая из-за пандемии COVID-19. Так что единственным утешительным призом луганских почитателей культа «совка» в апогей победобесия-2020 станет разве что их «дистанционное участие в акции «Бессмертный полк». Это когда «дедывоевальные» портреты «власти ЛНР» рекомендуют размещать не на палках, как прежде, а в салонах своих автомобилей либо на окнах собственных домов. Одним словом, новый коронавирусный мир реально торжествует даже в таких радикально «ватных» анклавах, как ОРДЛО.
От бравады до принятия
Между прочим, тенденцию по принятию реальности быстрого распространения коронавируса на захваченной Россией части Донбасса можно еще ярче проследить на примере изменения за считанные дни прошлой недели риторики главаря оккупационной администрации в Донецке Пушилина. Так, еще 15 апреля этот бывший МММ-щик публично бравировал: «Парад в честь 9 мая пройдет, несмотря ни на что» (в тот день чекист Пасечник был не настолько категоричным, заявив, что окончательное решение относительно проведения парада будет принято ближе к самой дате 9 мая). А вот спустя два дня, 17 апреля, Пушилин уже говорил совершенно обратное: «Принято решение перенести проведение праздничных мероприятий в честь 75-летия великой Победы. Как только обстановка стабилизируется, военный парад и шествие «Бессмертного полка» состоятся».
Конечно, тут явно не обошлось без актуальных настроений в Кремле, где его хозяин Путин таки перенес грядущее московское победобесие на посткоронавирусный период «по просьбе ветеранов». Однако свою роль играет и положение дел в ОРДЛО с эпидемией COVID-19, которое, судя по всему, аховое. Само собой, по заверению «минздравов» квазиреспублик, все не так уж страшно: на территории оккупированной Донетчины – каких-то 36 случаев заражения коронавирусом (на вечер 17 апреля), а в оккупированных районах Луганщины и того меньше – всего 21. Впрочем, по факту в случае летального исхода «от пневмонии» в оккупации где-нибудь в районной больнице всю медицинскую документацию гебисты полностью изымают и заставляют врачей и медсестер подписывать «обязательство о неразглашении».
Пушилин тем временем нагибает «глав администраций» городов и районов ОРДО подготовить план изоляции населенных пунктов на случай ухудшения ситуации с коронавирусом. В соседних же ОРЛО такие планы уже давно действуют: еще две недели назад «чрезвычайная санитарно-противоэпидемическая комиссия ЛНР» ввела ограничение на передвижение жителей и транспорта в Хрустальном (бывшем Красном Луче) и Антраците. А с 15 апреля к ним присоединился и оккупированный Первомайск (там, по слухам, только один врач принял более 600 пациентов с подозрением на COVID-19), где с 17 апреля запретили передвигаться без спецпропусков даже на личных авто.
Олег Полищук / Деловая столица
