Внук Нурсултана Назарбаева, Айсултан, попросил политического убежища в Великобритании, о чем и сообщил на своей странице в Facebook, многословно, путано и эмоционально изложив причины своего обращения.
Айсултан – сын старшей дочери Назарбаева, Дариги, и ее первого мужа Рахата Алиева, входившего в ближний круг казахского диктатора, но затем бежавшего в Австрию, лишенного всех чинов и званий и приговоренного заочно в 2008 г. к 20 годам лишения свободы за создание и руководство организованной преступной группировкой, похищение топ-менеджеров «Нурбанка», злоупотребление властью и служебным положением, хищение госимущества, оружия и боеприпасов, незаконное получение и разглашение государственных секретов – и прочее в том же духе. Большая часть обвинений, вероятно, была обоснована – зять президента чувствовал себя неуязвимым и делал что хотел. Реальные же причины его опалы не вполне понятны. Не исключено, что падение Алиева стало просто следствием испортившихся отношений с женой и его попыток удержаться на прежних позициях, шантажируя тестя.
С 2008 г. Алиев, находясь в Австрии, выступал в оппозиционной прессе, по телеканалу К+ и на радио «Азаттык», пытаясь представить себя как главного оппозиционера в стране. Но образ не складывался: помимо обвинений в убийстве в 2007 г. топ-менеджеров «Нурбанка» Тимралиева и Хасенова (в 2011 г. были обнаружены их трупы) Алиева подозревали в причастности к организации убийств оппозиционера Сарсенбаева, его водителя и охранника, а также бывшей казахстанской тележурналистки Анастасии Новиковой.
В 2009 г. Алиев опубликовал книгу «Крестный тесть», содержащую, по мнению властей Казахстана, сведения, порочащие Нурсултана Назарбаева, раскрывающую тайну переписки и телефонных разговоров и разглашающую государственные секреты, – но при этом имеющую абсолютно ложное содержание. Этот феномен исчерпывающе описан известной фразой еще живого в то время Виктора Черномырдина: «никогда такого не было – и вот опять». Книга послужила отправной точкой для расследования финансовых операций Рахата и Дариги в их бытность дружной семейной парой.
Хотя Австрия и отказывалась выдать Алиева казахам, мотивируя это тем, что не уверена в объективности расследования и суда над ним, было ясно, что кончит он скверно. Так и случилось: в июне 2014 г. Алиева арестовали в Вене по запросу казахской прокуратуры в связи с обвинением в убийстве топ-менеджеров «Нурбанка». А полгода спустя, утром, 24 февраля 2015 г., Алиева нашли повешенным в ванной комнате тюремной камеры-люкс, где он ожидал решения об экстрадиции в Казахстан – или об отказе в ней, пообещав представить на очередном заседании суда «неопровержимые доказательства причастности европейских и казахстанских чиновников к крупномасштабной коррупции».
Официальная версия – самоубийство. Айсултан в своем посте пишет, что Алиев был убит, избегая при этом называть его отцом, а что было в действительности – сказать сложно. В конце концов, Алиева могли и мотивировать совершить самоубийство, особенно в связи с упоминанием им европейских партнеров его бывшего тестя. Впрочем, сейчас это не столь уж и важно, поскольку мы пишем об Айсултане.
Пост Айсултана с трудом поддается расшифровке. Чтобы дойти до сути, нужно продраться через перечисление его многочисленной родни и множество лишних деталей. Суть же состоит в следующем.
В 2015 г. Айсултан, которому на момент смерти Алиева было 24 года, пожелал получить «под себя» Федерацию футбола Казахстана, возглавляемую Алиевым до опалы в 2007-м. Почему Айсултан не попросил об этом раньше, из поста не ясно. То ли стеснялся, то ли не имел повода для торга, а тут как раз повод появился, мол, убили отца (ладно, пусть сам умер) – так дайте в утешение игрушку.
Но дедушка, во избежание позора, повел себя осторожно, поскольку внук к тому времени уже плотно сидел на кокаине (внук Назарбаева сам признавался в такой зависимости). Айсултан поднимался по ступенькам футбольной лестницы медленно, и к февралю 2017-го дорос только до вице-президента по связям с международными организациями ФИФА, УЕФА и национальными ассоциациями – что было, в принципе, неплохо – не напряжнно, денежно, «почти МИД», но и не столь ответственно, чтобы, хватив лишнюю дорожку, наломать дров. Но, с другой стороны, это было обидно, поскольку к большим деньгам и ответственным решениям Айсултана из этой песочницы не подпускали.
В принципе, все было сделано верно. Кокаиновый наркоман страшен не хриплостью голоса (сгорает слизистая), а безответственностью и прогрессирующей глупостью (деградирует мозг). При этом он может довольно долго оставаться формально вменяемым, и даже производить на людей ниже среднего ума благоприятное впечатление своим специфическим, подвижно-нервным обаянием. Но подпустить такого человека к серьезным финансовым операциям семьи мог бы только другой кокаиновый наркоман, а дедушка Нурсултан всегда берег здоровье и не страдал зависимостью от веществ.
Нельзя сказать, чтобы Айсултану не пытались помочь, но кокаиновая зависимость – штука гадкая, чреватая рецидивами, так что периодические срывы практически неизбежны, к тому же и случай был уже запущенный. Предпоследняя попытка снять Айсултана с белой беговой дорожки была предпринята в 2017-м, продолжалась, по его словам, 14 месяцев, но ожидаемо оказалась безуспешной. Между тем в приступах возбуждения Айсултан полюбил писать в Facebook эмоциональные посты, выплескивая в них накопившееся напряжение и выбалтывая семейные тайны – как будто мало было семье неприятностей, причиненных его покойным отцом. Вот и сейчас его прорвало от накопившихся обид, реальных или выдуманных – не суть важно.
Живя в Лондоне, Айсултан тоже лечится от кокаиновой зависимости: в октябре 2019-го он получил год тюрьмы условно с испытательным сроком в полтора года и с обязательством пройти курс антинаркотического лечения, отбыть 140 часов общественных работ и выплатить 6000 фунтов в счет штрафа и возмещения ущерба. Под суд же Айсултан попал за проникновение в чужую квартиру и сопротивление полиции, в ходе которого искусал одного из полицейских.
История эта была бы довольно банальна, если бы Айсултан не мог бы, в принципе, обладать ценной информацией. Сам он утверждает, что такая информация у него есть – мол, он знает подробности российско-казахстанской газовой схемы, обогащающей клан Назарбаевых, в рамках которой казахстанский газ реализуется через компанию-прокладку российскому «Газпрому», причем на прокладке формируется прибыль около $1,5 млрд в год. Далее деньги якобы выводятся в Сингапур и делятся между российской и казахской сторонами. Российская доля поступает на счета Алексея Миллера, руководителя «Газпрома», а казахская, размером около $700 млн в год, делится между Тимуром Кулибаевым, мужем его тети Динары, младшей сестры Дариги, и тестем Айсултана Кайратом Боранбаевым. К слову, жена Айсултана, Алиме, уже подала на развод. Судя по всему, неуравновешенный наркоман сильно достал всю родню.
Так вот, небанальность этой истории придает только одно обстоятельство – сопричастность Айсултана семейству Назарбаевых. Именно в связи с этой сопричастностью и возникают несколько вопросов. Первый: как получилось, что Айсултана вообще выпустили из-под родственного контроля? Вероятнее всего, непутевого родственника жалеют и пытаются наставить на путь истинный – других объяснений тут нет. Второе: насколько реальна и важна информация, которой Айсултан может владеть? Очевидный ответ: едва ли он знает много. Даже из его поста видно, что его держали подальше от семейных тайн. Между тем, для качественного слива нужны подробности, а то, что он что-то где-то услышал краем уха, – не более чем досужие разговоры.
Но есть и третий вопрос, самый интересный: а кто сейчас манипулирует Айсултаном? Писал ли он этот пост вообще? И даже если писал, то сам или под чью-то диктовку? Что из написанного он знал сам, а что ему подсказали в момент написания? И, кстати, действительно ли Айсултан попросил политического убежища – или просто болтает об этом?
Иными словами, если перед нами не простая неловкость, когда слетевший с катушек внук закатил любящему деду публичный скандал, и его сейчас быстро утащат с глаз долой, чтобы не позорил семью, то это начало просчитанной атаки на семью Назарбаевых. В этом случае Айсултана начнут уже систематически использовать как сливной бачок, скармливая через него британским СМИ разные интересные семейные секреты, о которых сам он, возможно, и понятия не имел. И если так случится, то встанет вопрос: кто же заказал Семью? Чья это операция?
Ответов пока нет. Интрига остается. Официальная реакция казахов ограничилась кратким комментарием министра информации и общественного развития Даурена Абаева, о том, что посты Айсултана «написаны под влиянием определенных людей, которые пользуются тем, что он проходит лечение от наркозависимости», так что обсуждать их просто неэтично. Но мы, пожалуй, рискнем – и обсудим.
Сергей Ильченко / Деловая столица
