Переговоры российского и белорусского руководства в Сочи закончились предсказуемо: что-то решили, что-то нет, но и ругаться не стали. Однако встреча стала определяющей в другом плане: Россия действительно меняет саму парадигму отношений с Беларусью: с «братско-объединительной» на «бухгалтерскую».
В Минске очень долго не могли в это поверить, проходя через все фазы смирения с неизбежным: от гнева и отрицания до принятия. Ведь ни для кого не секрет: белорусский «парк советского периода» все эти годы существовал во многом за счет российских дотаций — дешевых кредитов, открытого рынка сбыта, самого дешевого за пределами РФ газа, а прежде всего — за счет переработки и прямой перепродажи (т.н. «перетаможки») российской беспошлинной нефти.
Византийские игры
В Сочи Александр Лукашенко отправлялся, как ему самому казалось, с «неубиваемыми» козырями: обещанием американской поддержки (из уст Майка Помпео), договоренностями по закупке нефти у альтернативных поставщиков, остановленным «на ремонт» нефтепроводом «Дружба» и угрозами национализировать газовую трубу — белорусский отрезок транзитного газопровода «Ямал — Европа». Тот самый (компания «Белтрансгаз»), который Лукашенко сам продал «Газпрому» в 2011 г., когда после очередной «убедительной победы» белорусского президента на выборах экономика Беларуси оказалась на грани дефолта.
«Если вы не можете в Евразийском союзе беспошлинно нам поставить нефть, налоговым маневром заменили, дурачков нашли, продайте нам по мировым ценам», — темпераментно восклицал Лукашенко перед телекамерами накануне поездки. Но выиграть у Москвы в «Византийских играх» шансов у него все рано не было. В Сочи россияне разыграли партию целиком по собственным правилам, а белорусам в ней была уготована роль объекта — ни никак не субъекта.
Очередная встреча президентов Беларуси и России 7 февраля началась в формате делового завтрака — он состоялся в Красной Поляне в доме приемов официальных делегаций «Лаура». Первыми были именно переговоры с глазу на глаз, поскольку значительная часть российской делегации из-за плохой погоды добралась до Сочи с большим опозданием.
Президенты улыбались, но было понятно, что они с самого начала троллили друг друга.
— Кашку с утра ели? — поинтересовался в присутствии прессы у Лукашенко Владимир Путин.
— Не на воде же, — парировал белорусский президент.
— Почему? Вкусно очень. Вы попробуйте, вам понравится.
— Сейчас и попробую, — улыбнулся Александр Лукашенко.
В итоге завтрак шел (уже за закрытыми дверями) больше часа. После чего Лукашенко сказал дождавшимся его журналистам: «Мы о многом поговорили, дошли до глубины седых времен в нашей совместной жизни в одном государстве, обсудили много исторических дат и моментов (они известны). И не только обсудили вопросы, как Владимир Владимирович сказал, представляющие взаимный интерес, но которые касаются и многих наших соседей, бывших стран Советского Союза, той политики, которая сейчас проводится нами, ими. О многом поговорили, дошли до современности и решили уже не один на один, а с теми, кто вовлечен в этот процесс, продолжить наш разговор».
Ожидание опаздывавшей российской делегации решили скрасить игрой в хоккей. Президенты играли в одной команде. Путин в форме сборной России под номером 11, Лукашенко — в хоккейном свитере с номером 01. Под номером 31 в этой же команде играл его младший сын, Николай Лукашенко. Россияне и тут подготовили «рояль в кустах» — на трибунах неожиданно появился Дмитрий Медведев, ставший год назад символом «жесткой линии» Москвы в отношении Минска. Намек был понятен.
А далее последовали переговоры в расширенном составе, после которых Александр Лукашенко даже не вышел к прессе. Так происходит всегда, когда переговоры проваливаются. Более того, до сих пор (на утро вторника) никто Лукашенко не видел на публике. Подобные депрессии у «бацьки» бывают всякий раз, когда он терпит сокрушительное поражение.
С чем приехали, с тем и уехали
Подробности переговоров изложила именно российская сторона, в лице замглавы администрации президента Дмитрия Козака. Он начал «за здравие» — с бодрого заявления «Переговоры президентов прошли в позитивном ключе. Россия и Беларусь продолжат консультации по интеграции». То есть даже не сам процесс интеграции, а только консультации по нему. Сразу стало понятно, что отыскать белорусско-российскую дружбу теперь сможет только опытный проктолог.
Нельзя, впрочем, сказать, что РФ совсем уже «прагматизировала» отношения с Беларусью. По словам Козака, стороны договорились сохранить поставки газа на условиях 2019 года. То есть по цене $127 за тыс. куб. м. С одной стороны, это по-прежнему самая низкая цена за пределами РФ. С другой — на фоне обвала цен на газ в Европе, для «Газпрома» это вполне выгодный контракт. С третьей — Лукашенко-то настаивал на $70, как для Смоленской области. На что ему прямо ответили: Смоленская область уже в составе РФ, а вот Беларусь (пока?) — нет.
Ну а «за упокой» касалось уже поставок нефти, второго важного вопроса для Беларуси. Если невысокие газовые цены помогают относительно стабильно существовать «внутренней» экономике нашей соседки, то поступавшая ранее с 30%-й скидкой (за счет отсутствия пошлин) нефть наполняла белорусский бюджет чистой валютой.
Но с Нового года этот краник оказался перекрыт: в РФ идет налоговый маневр в нефтяной отрасли, из-за чего нефть для Беларуси дорожает, а Лукашенко принципиально отказывается (точнее, отказывался до сих пор) покупать ее на новых условиях. Что неудивительно: по оценкам экспертов, при новой цене белорусские НПЗ лишатся в год порядка $2,5 млрд прежней сверхприбыли. И это — в преддверии очередных президентских (пере)выборов.
Ранее в Кремле предлагали Лукашенко покупать нефть напрямую у российских нефтяников, тот же требовал неких межправительственных договоренностей с гарантией снижения цены.
Теперь российский чиновник лишь подтвердил позицию Кремля, довольно витиевато: «Что касается условий поставки нефти, которые тоже были предметом обсуждения, то правительство Российской Федерации будет оказывать содействие достижению соглашения с белорусскими потребителями и производителями нефти в нашей стране. Мы не можем сегодня резко поменять условия регулирования нашей нефтяной отрасли: вы знаете, цены на сырую нефть формируются рынком, а административно не регулируются. Предоставить Беларуси скидки — это означало бы введение государственного регулирования нефтяного рынка, что российское правительство сделать не может».
Резюме: по нефти никаких скидок, никакой «перетаможки». Рыночные цены — и вперед. А правительство РФ «посодействует заключению контрактов». Телефон отдела продаж «Роснефти» дадут, наверное. А по интеграции мы «продолжим консультации». Опять отправив их на уровень правительств. Несложно догадаться: потом правительства отправят обратно на уровень президентов.
Что же касается интеграции, то теперь она станет еще более вялотекущей. Пока согласованы 24 «дорожные карты» по интеграции из 31. Не согласованы шесть карт, но по ключевым вопросам: энергетика, таможня, налогообложение, создание наднациональных органов, единой валюты и единого эмиссионного центра.
Коса и камень
В Беларуси накануне переговоров надавили на российские бизнес-интересы: например, белорусские НПЗ перестали отгружать топливо на АЗС, принадлежащие российскому Лукойлу». Менеджерам российской компании сказали прямо: нет вашей нефти — не будет вам и топлива.
Россия в ответ начала намекать, что сценарий «ДНР» и «ЛНР» можно повторить в масштабах всей Беларуси — страна-то полностью русскоязычная и на 100% находится в российском культурном и медийном поле.
Ответили и белорусы: начальник генштаба ВС Беларуси Павел Муравейко заявил, что генштаб РБ просчитал события 2014 г. в Украине за два года до того, как они произошли. И что теперь в Беларуси принят план обороны, который «направлен не на классическую оборону в общем ее понимании, а на предотвращение возможной агрессии и войны». То есть Лукашенко «намекнул» Путину, что он подозревает Россию в стремлении содействовать появлению «народных республик» и в Беларуси. И готов к такому.
Знаком этой готовности стала публикация новых соцопросов, показавших резкий спад в Беларуси пророссийских настроений. Еще в январе 2018-го в союзе с РФ хотели жить 63,9% белорусов, а вступать в ЕС — 20,2%. Ну а в декабре 2019-го, оказывается, уже только 40,4% хотят «близости» с Россией, а 32% нацелены на Европу. За объединение Беларуси и России в союзное государство высказались 12,8% респондентов, а за вхождение в состав РФ — только 3,7%.
Но в итоге Минск смирился с неизбежным, сделав вид, что «этого мы и хотели». Через несколько дней итоги переговоров в Сочи журналистам наконец прокомментировал белорусский чиновник — первый вице-премьер белорусского правительства Дмитрий Крутой.
«Если говорить о договоренности по нефти, нефтяному рынку, то российская сторона согласилась, что белорусские НПЗ будут покупать нефть по договоренности с российскими нефтяными компаниями по ценам, которые устанавливаются на мировом рынке. Кстати, этого же в течение всех переговоров неоднократно требовал наш президент. Что Беларуси не нужно никаких специальных эксклюзивных условий. Мы хотим покупать нефть по мировым котировкам, и не хуже».
С точки зрения внутриполитической стабильности режима в Беларуси, новые условия, конечно, создают огромные риски. В преддверии выборов теперь без печатания денег не обойтись — а значит, может повториться история 2011 г. с обвальной девальвацией после переизбрания Лукашенко. Но в долгосрочном измерении — это стратегическая перспектива Беларуси как в будущем рыночного европейского государства. Правда, придется пройти очень сложный путь.
Денис Лавникевич / Деловая столица
