Прогноз, озвученный относительно истинных причин отставки руководителя ПриватБанка Александра Шлапака, полностью оправдался, – пишет Алексей Кущ для Деловой столицы. – Напомним, в банке данную ротацию объяснили завершением первого этапа стабилизации и переходом к новой фазе развития. Уже тогда мы обратили внимание на тот факт, что отставка Александра Витальевича как наиболее компромиссной и эффективной фигуры на данной должности означало лишь одно: переход взаимоотношений между бывшими акционерами банка и государством в лице Минфина и НБУ в активную конфликтную стадию.
Как известно, до 1 июля сего года бывшие собственники ПриватБанка обязались реструктуризировать кредитный портфель финучреждения и внести дополнительные залоги. Во всяком случае, это явствует из сканов гарантийного письма, опубликованного Министерством финансов, подписанного акционерами банка Игорем Коломойским и Геннадием Боголюбовым 16 декабря прошлого года и направленного на имя премьер-министра.
Среди прочих обязательств, указанных в данной «пропавшей грамоте», упоминались следующие: «не оказывать давление на органы государственной власти», к коим был почему-то отнесен и Фонд гарантирования вкладов физических лиц; до 1 июля 2017-го реструктуризировать кредиты, предоставленные банком юридическим лицам, с внесением дополнительных залогов на сумму сформированных после его национализации резервов (процедура реструктуризации могла быть отсрочена до 1 января 2018 г. в случае, если на 1 июля было бы реструктуризировано 75% кредитов).
Нечто подобное указывалось и в письме собственников банка на имя главы НБУ с тем отличием, что в нем также содержалась просьба рассмотреть возможность национализации банка.
Аудиторская проверка, завершенная на днях, показала всю проблематику активов банка. Уже новым руководством было принято решение доформировать резервы под активные операции в размере 162 млрд грн. Государство со своей стороны определило размер дополнительного капитала, учитываемого на данный момент по статье незарегистрированного, в сумме 121 млрд грн. А реструктуризации с внесением новых ликвидных залогов как не было, так и нет…
Это подтвердили и в Министерстве финансов, где было размещено соответствующее сообщение. Как известно, Минфин привлек для реструктуризации кредитов ПриватБанка «всю королевскую рать» в лице любимого в верхах Rothschild, а также EY и FinPoint. Финального отчета от столь известных консалтеров пока не было, но, исходя из общего настроения в кабинетах на Грушевского и Институтской, он будет довольно печальным для государства, ведь, кроме заверений в лучших намерениях, не принесет государству как собственнику банка желаемой реструктуризации и ликвидных залогов.
У простого же обывателя от всей этой информации голова идет кругом, поскольку логику, по которой НБУ принимал решения о национализации либо ликвидации того или иного банка, можно сравнить разве что с пресловутой «женской»: никаких единых принципов, исходя из которых один банк ликвидируют, другой национализируют, а третий оставляют работать.
Позиция же западных союзников очень проста: в условиях нашей невозможности реализовывать самостоятельную внутреннюю политику, в первую очередь исходя из собственных финансовых возможностей, Запад готов взять на себя частичку этого бремени, но при условии, что наиболее крупные ФПГ будут отсечены от разного рода государственной поддержки и уж тем более влияния на принятие политических решений.
Речь не идет о наказании или блокировании их активов (хотя и это может произойти). В возможность кого-то наказать в Украине уже никто серьезно не верит. Речь о снижении степени влияния отечественных олигархов на государство до безопасного уровня по западным понятиям. То есть никаких всемогущих магнатов быть не должно.
Применительно к ПриватБанку это выглядит следующим образом. Вначале требования МВФ — решить ситуацию с ПриватБанком, которая грозила системной дестабилизацией. Иначе кредитные транши встанут на долгую паузу. Угроза более чем болезненная для действующей системы управления. Значит, нужно выполнять.
Выполнили, как всегда, то есть плохо. Ведь с одной стороны — пресловутый правовой вакуум, а с другой — институциональная немощь.
Сделали в стиле «национализируем кое-как, а там посмотрим». Расчет на то, что все как-то образуется, не оправдался. И опять появились кредиторы с их навязчивым: проблема Приватбанка должна быть решена не только за счет бюджетных средств.
Поэтому после 1 июля все сопричастные к процессу национализации озадачились лишь одним вопросом: нужно что-то делать. И привлекли ГПУ, НАБУ и САП. Для начала арестовали имущество ТОВ «Приватофис», на котором числилось более 700 объектов недвижимости, используемых национализированным банком в операционной деятельности. Готовятся подозрения бывшим работникам банка и, главное, НБУ. Ведь действия банковского надзора в 2015–2016 гг. — это огромное поле для работы правоохранителей.
Ведь именно в это время на Институтской образовалась целая прослойка административных «рантье», сформировавших немалые состояния на «миловании» нужных банков, вся работа которых, как римских патрициев, заключалась лишь в правильном знаке большим пальцем. Во всяком случае, в 2015–2016 гг. у банковского надзора был в распоряжении весь арсенал необходимых средств для принятия превентивных мероприятий по недопущению манипуляций с кредитным портфелем ПриватБанка.
Кроме того, на основании заявления действующего руководителя ПриватБанка ГПУ внесла в Единый реестр досудебных расследований информацию о преступлении по ст. 191 ч. 5 Уголовного кодекса: присвоение и растрата имущества. Речь идет о нескольких наиболее вопиющих случаях, имевших место буквально за мгновения до старта национализации: заключении 15 и 16 декабря прошлого года кредитных договоров с Claresholm Marketing Ltd (признанной связанной с банком) на сумму $389 млн и 60 млн евро, а также с ТОВ «Новафарм» на сумму 3,2 млрд грн.
Насколько данные сделки были оправданны, и должно дать ответ беспристрастное расследование. Стоит заметить, что вся информация о так называемых «фиктивных сделках» носит зачастую неподтвержденный характер и очень напоминает целевой информационный вброс, который должен сформировать у общества негативное отношение как к прежним собственникам банка, так и к его бывшему менеджменту. Реальных подтверждений всей этой информации пока нет. Не озвучена она и в аудиторском отчете за 2016 г.
Больше всего в этой ситуации радует реакция бывшего собственника ПриватБанка Игоря Коломойского, который заявил, что НБУ, как обычно, «щось недочув»: регулятор поднял лишний шум в попытке отвести от себя обвинения в непрофессиональном проведении процедуры национализации. Мол, переговоры о реструктуризации идут, просто в Нацбанке о них ничего не знают по причине неучастия в оных. Само заявление бывшего акционера весьма примечательно: вопрос ПриватБанка и причастных к нему лиц будет решаться на высшем государственном уровне, без участия «обслуги», пусть даже и высокопоставленной.
Скорее всего, судьба ПриватБанка станет одной из разменных монет в политических кулуарных договоренностях, причем уже в ближайшее время. Если интересы бывших акционеров будут существенно нарушены, то уже осенью можно ожидать обострения политической ситуации с угрозой досрочных выборов.
Самое примечательное, что ни одна из сторон конфликта не ведет переговоры об изменении формата национализации банка и применении более эффективных механизмов, адаптированных лучшей мировой практикой.
Речь идет о решении проблем системных банков «на троих», то ест при участии государства, бывших собственников и крупных клиентов в равных пропорциях. Кроме того, привлечение частного венчурного капитала, готового поучаствовать в реструктуризации системного банка, также может существенно снять финансовую нагрузку с государства. Если бы Кипр решал проблемы Банка Кипра за счет государственного бюджета, то поколения киприотов до пятого колена попали бы в долговую яму. Но Кипр, равно как и Великобритания, нашли способ не только не потерять средства на докапитализации системных банков, но и заработать на этом. Главное, четко определить уровень финансовой ответственности каждой из сторон: государства, акционеров, крупных клиентов. Затем грамотно разработать стратегию работы банка на ближайшие два-три года и модель его последующей приватизации, то есть передачи опять в частные руки. Тогда в этот процесс могут активно включиться такие международные финансовые организации, как Всемирный банк, ЕБРР, МФК, а также инвесторы, работающие в рисковом сегменте инвестиций.
На сегодня четко можно сказать лишь одно: подключение Запада уже не позволит нашим чиновникам решать проблемы ПриватБанка аналогично истории Родовид Банка или банка «Надра» с потерей миллиардов государственных средств, выделенных в первом случае на рекапитализацию и во втором – на рефинансирование. Требования по ПриватБанку отдельной строкой прописаны в меморандуме с МВФ, и они касаются не только порядка выделения средств на его докапитализацию, но и обязательства по частичной приватизации и снятию государственных гарантий по вкладам. Таким образом, фактор ПриватБанка еще неоднократно отзовется во внутренней политике как минимум до завершения очередных президентских выборов.
