В конце 2018 года напряженность в отношениях между президентами России и Беларуси Владимиром Путиным и Александром Лукашенко достигла небывалого уровня. Главной причиной стали заявления со стороны высшего политического руководства РФ об объединении двух государств, на что крайне негативно реагирует белорусский президент.
О реальных возможностях поглощения Беларуси со стороны Российской Федерации в интервью Обозревателю рассказал экс-депутат Госдумы РФ, российский предприниматель и политик Константин Боровой.
– В последнее время не стихают разговоры об объединении двух государств в новое союзное государство, в некоторых случаях об этом говорят как о неминуемом факте, хотя некоторые политологи склонны думать, что Лукашенко просто так не сдастся. По вашему мнению, сможет Беларусь отстоять свою независимость или мы увидим ее в составе РФ?
– Беларусь уже давно не независимое государство: экономически, политически, в военном отношении, это просто часть территории России – колония.
Сейчас белорусский президент – это губернатор с особым статусом. Он имеет право расходовать бюджет так, как ему вздумается, никакие контрольные комиссии не наблюдают за этим процессом. Он может делать все, что угодно.
Это очень удобно, такое положение было во время Ельцина (Борис Ельцин, первый президент РФ – ред.) у Шаймиева (Минтимер Шаймиев, первый президент Татарстана – ред.), он достиг такой степени автономии внутри России, что мог себе позволить подобного рода шантаж, как сейчас это делает Лукашенко. Когда ему недостаточно давали ресурсов или слишком много отнимали, он говорил о том, что надо МИД создавать в Татарстане. Потом, в какой-то момент он начал говорить о том, что должны быть собственные вооруженные силы. Тогда Шаймиеву тут же устроили допрос, что он имел в виду, и он сразу смягчил риторику, сказав, что призывники РФ должны служить на территории Татарстана.
Еще одна очень похожая ситуация была при Ельцине с Аманом Тулеевым (губернатор Кемеровской области с 1997 по 2018 гг., – Ред.), тоже такой мелкий царек, который играл на противоречиях Ельцина с коммунистами и националистами, тоже позволял себе выступать против Ельцина. Он был очень влиятельным, шантажировал забастовками шахтеров, хоть был и помягче, чем Шамиев, но использовал ту же технологию.
Беларусь перестала быть независимым государством в тот момент, когда Александр Григорьевич отменил выборы. В форме авторитарного государства – это связанные вещи. Но Беларусь не независимое государство.
Все его игры с ЕС, очевидно, выводят на вопрос о диссидентах, о политической оппозиции, об отсутствии действующих демократических институтов в Беларуси. Очень противоречивая ситуация, любые его попытки начать заигрывать с Западом сразу вызывают некий политический процесс, проявляется оппозиция, начинаются разговоры о возможности использования Лукашенко в качестве лидера оппозиции, которая будет противостоять авторитарной России. Вот он и балансирует.
Спецслужбы Беларуси – это филиал российских спецслужб.
А политические структуры… Верно все говорят о том, что представители белорусской номенклатуры, которую условно можно назвать элитой, тоже не хотят, чтобы их сажали в тюрьмы за незаконное или неправильное использование ресурсов. С Лукашенко они договорились, и это некая форма стабильности для них. Зачем министру иностранных дел по каждому поводу ездить в Москву, согласовывать свои позиции, заявления с МИД РФ, ему хватает и своего президента.
Там структура почти полностью повторяет советский аналог, в СССР все структуры были встроены в иерархическую систему подчинения. То есть для белорусской номенклатуры эта очень серьезная потеря, очень относительной, но независимости.
Народ Беларуси – при том, что там отсутствует экономика, она очень слабая, очень зависимая от России, – устраивает эта ситуация. Там достаточно низкие цены, стабильные зарплаты и пенсии, хоть и не высокие.
Но понятно, что если что-то резко будет меняться, это скажется на самих белорусах, поэтому большого энтузиазма там нет. Хотя какие-то тенденции проявляются, очень осторожные, по аналогии с тем, что делает Украина, но принимать законы о декоммунизации они не будут. Потому что это в некоторой степени идеологическая база Лукашенко, не Сталина, конечно, но отца народа.
А решение все же будет приниматься в Кремле, и это Лукашенко понимает. Кремль уже включил механизмы принуждения, а если эти механизмы включатся в полной мере, то Лукашенко просто не удержится у власти.
Современное устройство общества не допускает возможности благополучного существования зависимых колоний, это неэффективно ни политически, ни экономически. Это значит, что есть только одна форма существования, и сейчас вопрос не о Беларуси и РФ, а о Лукашенко и Кремле. Ясно, что он это превращает в общий процесс, или создает видимость проблемы независимости Беларуси, но никакого отношения эти дискуссии к настоящей независимости не имеют. Ее нет, и не будет до тех пор, пока народ не захочет этой независимости.
Я думаю, что все это закончится очень быстро и радикально. В какой-то момент, вероятнее всего, спецслужбы поставят точку в этой дискуссии, и эта точка может быть даже кровавой.
– По вашему мнению, у Беларуси только один путь – в Россию?
– Понимаете, как путь у Татарстана, на данный момент, – только в Россию, путь Чеченской Республики – только в Россию, путь Приднестровья – только в Россию, путь Абхазии и Южной Осетии – только в Россию, почему? Потому что это не независимые государства – это колонии, оккупированные Россией территории. У них выбора нет, в этом проблема. И у Лукашенко нет выбора.
– Украина ведь тоже считалась «колонией» России, но сейчас мы боремся за свою независимость, а у Беларуси есть такая возможность?
– Возможности есть, желания нет. Потому что при реальной независимости Беларуси, без имитации, которая сейчас идет, без имитации политической, экономической деятельности, политические элиты не выживут. В Беларуси подобные процессы чреваты серьезными изменениями для них.
То, чего они добиваются, чтобы эти изменения не были радикальными, чтобы осталась модель имитации независимости. Аналог этому – Чеченская Республика, где Кадыров делает заявление о том, что он руководит силовыми структурами, и ему в Чечне представительство ФСБ или другие силовые структуры не нужны.
Последнее его заявление было в связи с сокращением дотаций. Насколько известно, Чеченская Республика себя может обеспечить лишь на 17%. Это при том, что падают доходы, и понятно, что Кадырову уже не хватает на свои расходы.
Сейчас идет борьба не за независимость этих территорий, а за условия, на которых они являются колониями, и все.
Что касается Украины, то с какого-то момента вы, завися от России, но уже не так, как Беларусь или Чечня, заявили о своей независимости, и начали проводить реформы. Эта независимость была, может быть, неполной при Януковиче, но она была не дотационной, она была реальной независимостью. И кланы, которые зависели через олигархов от России, все-таки мечтали о полной независимости. Вот это и произошло, но не усилиями самих кланов или руководства Украины, а усилиями экспансионистской, агрессивной политики Кремля.
Наша Рада
