Священный Синод, срочно собранный в Москве, чтобы выработать ответные меры на назначение Константинополем экзархов в Украину, надо признаться, удивил.
Удивил своей беспомощностью. После того как в Моспатриархии «взяли паузу» – по некоторым источникам, ее взяли по настоянию Кремля, которому тоже было «нужно подумать», – владыки собрались для того, чтобы разразиться заявлением о том, что «мы обиделись и больше с вами не разговариваем». И вообще, «мы уходим», но «не совсем уходим», а так уходим, чтобы не уйти слишком далеко.
Из большой тучи вышел маленький дождь. Маленький, но все равно довольно ядовитый. Правда, пролился он в основном на собственную «каноническую территорию».
На «экстренном заседании» Священного Синода, посвященном «незаконному вторжению Константинопольского патриарха и сложившейся в связи с этим «чрезвычайной ситуации», был принят ряд «ответных мер». Надо, правда, отметить, что, собственно, «вторжения»-то и не было – о том, что экзархи «действительно прибыли», сообщил по видеосвязи митрополит Онуфрий, но о том, что они уже «что-то сделали», никакой информации не было. Поэтому «меры» вовсе не «ответные», а превентивные. Эти меры включают прекращение поминовения Константинопольского патриарха за богослужением, останавливают свое участие во всех совместных структурах, в которых председательствуют или сопредседательствуют представители Вселенского патриархата, прекратить сослужение с иерархами этой церкви, а также созвать собрание всех православных поместных церквей, чтобы обсудить создавшуюся ситуация (читай – осудить «вероломное вторжение» Константинополя в Украину).
В то же время митрополит Иларион Алфеев уверяет, что это еще не раскол – это только отдельные меры по прекращению «отношений». Верующие по-прежнему могут причащаться совместно. Однако если Константинополь не «одумается», раскол будет доведен до логического завершения – РПЦ прекратит все отношения с Вселенским патриархатом, включая евхаристические. Как в 1054-м – там ведь тоже имел место территориальный спор.
Что ж, это по-своему красиво. В 1054-м мир раскололся на Западную и Восточную империи. На две цивилизации. И если «сейчас – как тогда», то этот раскол тоже можно будет представить как «цивилизационный» – «русская цивилизация», гордо подняв голову, уйдет по своему «особому пути» в неведомое далеко.
Однако боюсь, не с нашим счастьем. Судя по тону заявления, «русская цивилизация» собирается долго прощаться, никуда при этом не уходя.
В Москве, кажется, просто не могут на это решиться – просто взять и разорвать отношения. Не потому даже, что очень ими дорожат. Но, во-первых, потому что таким образом именно РПЦ, а не «весь остальной мир», уйдет в раскол – причем сделает это без видимых догматических причин. Во-вторых, потому что уйти в раскол означает вообще потерять какие бы то ни было рычаги давления на ситуацию. В заявлении Синода говорится о том, что прекращается, в том числе богословский диалог. Без которого вообще никакой церковной – в том числе административной – проблемы не решишь. Даже те «полраскола», на которые в Моспатриархии уже пошли – превентивно, – уже сильно сокращают возможность повлиять на ситуацию в Украине. И далее – везде.
Наконец, полная изоляция, которую повлечет за собой «окончательный» раскол, ставит церковь в очень неловкое положение в глобальном мире. Многие уже обратили внимание на ситуацию с Афоном, который находится в юрисдикции Вселенского патриарха – как российская элита и светская, и церковная, сможет ездить на свой любимый «духовный курорт»? А не сможет. «Курорт»-то станет «безблагодатным» для них. Но есть вещи и похуже. Этот раскол коснется огромного количества русских православных, рассеянных по всему миру. Диаспоры однажды проснутся «раскольниками», которым заказано уже не только участвовать в совместных епископских ассамблеях в местах поселения, но даже причащаться из одной Чаши с прочими православными. Учитывая настроения современной русской диаспоры, можно предположить, что кому-то это даже понравится. Но многим будет непонятно, чем обоснован уход Москвы в раскол и почему этот раскол «благодатный», а весь прочий мир – нет.
Понимая, что идеология «осажденной крепости» хоть и соответствует российским политическим трендам, но сильно ограничивает пространство для маневра, руководство РПЦ пытается найти выход в созыве общего собрания православный церквей», на которое вынести «украинский вопрос». Это «собрание», кажется, специально не называют словом «собор», чтобы не пробуждать ассоциаций с тем Собором всех православных церквей, который Москва постаралась сорвать. Но тогда — это ж не нам было нужно! А теперь — нам. Впрочем, это и правда не собор – скорее, что-то вроде «совбеза мирового православия», на котором Моспатриархия постарается добиться осуждения «аннексии украинской церкви». Но, боюсь, и результат этот «совбез» будет иметь тот же, что и светский прообраз – поместные церкви выскажут «глубокую озабоченность». Но на разрыв отношений с Вселенским патриархом, конечно, не пойдут. Потому что всегда удобнее оставаться на стороне большинства и традиционных авторитетов, чем уходить в раскол с меньшинством – даже если оно хорошо платит.
В самое худшее положение Москва в очередной раз поставила свой украинский филиал. Фактически его «слили». «Выход из всех совместных комиссий» и богословского диалога, в частности, означает отказ от дипломатии, с помощью которой еще можно было бы что-то выторговать для УПЦ МП. Для тех верующих, которые формально находятся под духовной опекой Московского патриарха и имели право надеяться на то, что он приложит максимум усилий, чтобы защитить их интересы даже при самых скверных раскладах. Но Москва, как видим, слишком гордая, чтобы торговаться за судьбы «провинции». Никаких переговоров – Киевская митрополия с подачи Москвы запрещает своему духовенству вступать в контакт с экзархами Константинополя. Непонятно, почему – боятся, что договорятся? Никаких совместных богословских комиссий, которые искали бы компромисс. Даже никакого подобия минского формата. Только «совбез». Только «глубокая озабоченность».
Кажется, все, что готов предложить своим украинским подопечным патриарх Московский, – «стоять насмерть». Ничего не изменилось с прошлой войны, когда советское командование сдало Украину без особого сопротивления, а потом тех, кто не «проявил героизма» и не стал «мучеником», вернувшись, развешивали на фонарях. История повторяется, но, к счастью, уже в виде фарса: мы тут у себя в Белокаменной ни с кем не станем разговаривать, потому что «я обиделась раз и навсегда» – а вы там, в Киеве, «стойте за веру истинную». Бог вас за это наградит. Посмертно. Все, на что остается надеяться, что в этот раз «освободители» уже не вернутся. А пока будут нарастать сомнения в том, что «московская» вера «истиннее», чем Константинопольская — до полной маргинализации структур МП.
О том, что намерения в отношении УПЦ МП именно такие, говорит, например, сам патриарх Кирилл. В своей речи на Синоде он напомнил, как туго приходилось патриарху Тихону, под которого в 1920-х точно так же «подкапывался» Константинополь. Тоже посылал «так называемую комиссию якобы по просьбе неких православных» – по патриарху это вовсе не были «православные», это были «раскольники-обновленцы». Но патриарх Тихон ответил решительным «но пасаран», и, несмотря на все затруднения, дал отпор коварным планам Константинополя как-то помочь ситуации. Патриарх Кирилл не уточнил, что случилось в дальнейшем с РПЦ и лично патриархом Тихоном в молодой Стране Советов, но это витало в воздухе. И от этого слова патриарха звучат с особой силой: «Поскольку происходящее ныне на Украине, как я уже сказал, является зеркальным отображением того, что имело место в начале XX века, мы должны следовать той линии, которую очень мужественно определил Святейший Патриарх Тихон в тяжелейшие для нашей Церкви годы и которая является единственно правильной и канонически обоснованной».
Очевидно, что роль мученика-Тихона нынче определена митрополиту Онуфрию, который «присутствовал» на Синоде посредством видеосвязи. Приехать лично митрополит Киевский, конечно же, не мог. «По состоянию здоровья». Но даже при блестящем состоянии, он, конечно, все равно не приехал бы – в такие «зеркальные» времена командир не может покинуть свой ответственный пост. Даже ради заседания штаба.
Митрополит Онуфрий очень органичен в роли главы гонимой церкви. Если УПЦ МП так и не станет гонимой – какой талант пропадет! Это ж надо так убежденно говорить о том, что Византии больше нет – есть Турция, и винить – не слишком завуалировано – патриарха Константипольского в том, что его страна «перестала быть православной», и после этого «он еще нас учит…» Как будто не знает – как будто думает, что все забыли – как именно Византия стала Турцией и какую агонию пережили православные греки на протяжении нескольких веков. Но вот ведь, даже не краснеет. Что ж, это за «истинная вера», которая принуждает к такому лукавству такого еще недавно «образцового монаха»?
Вместо митрополита Онуфрия, который остался «отрабатывать номер» в Киеве, на Синоде от Украины присутствовал другой, не менее колоритный митрополит УПЦ МП, обретший последнее время особую популярность и также по-своему очень органично выглядевший именно на этом заседании Синода: митрополит Запорожский Лука – специалист по «неотпетым мальчикам», автор самого экстравагантного «богословского комментария» к решению о втором браке для священников (священники скоро начнут убивать постылых жен, чтобы сочетаться вторым браком), пламенный борец против «экспансии» Константинополя, автор крылатого высказывания о том, что «Томос – это справка, данная трупу в том, что он жив». «Совпадение? Не думаю». Именно такие люди сейчас нужны Москве в Украине.
Екатерина Щеткина / Деловая столица
