Действительно ли Украинская церковь получит, наконец, автокефалию от Константинопольского патриархата? Насколько уместно вмешательство в этот вопрос светских властей? Не станет ли успех в вопросе достижения автокефалии личным политическим достижением президента Петра Порошенко – или его личной неудачей, которая обратится в государственное унижение?
Эти вопросы оживленно обсуждаются после обращения президента к главам парламентских фракций с просьбой поддержать обращение к Константинопольскому престолу. Между тем, главными являются вовсе не они.
Главное – это вопрос идентичности.
Если Константинопольский патриархат не пойдёт на встречу Киеву мы, в конечном счете, не потеряем ровно ничего, ситуация останется такой же, вопрос просто отложится. Самое интересное – что будет в случае положительного решения.
Нужно понимать, что никакой томос Константинополя – даже если речь в нем будет идти не о возращении Константинопольского патриархата на свою каноническую территорию и создании новой митрополии с центром в Киеве, а об учреждении «настоящей» автокефалии, не сделает УПЦ равной среди других православных церквей мира. Для этого нужно согласие соборов всех остальных канонических православных церквей. Ну, вот просто – всех. Включая, разумеется, Московский патриархат.
Кстати, то же самое будет касаться и попыток Московского патриархата предоставить автокефалию своей церкви в Украине – если такие попытки и будут предприняты, без согласия Константинополя и других православных церквей они так и останутся ничтожны.
Именно поэтому Константинопольский патриарх не может совершить чудо – даже если к нему с такой просьбой обратятся все верующие и неверующие граждане Украины. Но зато он может дать УПЦ не меньшее, чем автокефалию. Он может предоставить ей каноничность.
Как выглядит ситуация сегодня? Есть Украинская церковь – своя, но не каноническая, «самосвяты». Церковь, которая воспринимается в качестве политической структуры даже многими своими прихожанами и священниками. И есть Русская церковь – чужая, но каноническая.
В случае положительного решения Константинополя в стране будут две канонические иерархии – УПЦ Киевского (или Константинопольского) патриархата и УПЦ Московского патриархата. Пусть даже для мирового православия обе они будут восприниматься не в качестве автокефальных церквей, но для украинского верующего выбор будет прост: две канонические церкви. Своя и чужая.
Как вы думаете, кто стратегически выиграет? Ясно же, что географическая и духовная территория чужой церкви будет со временем сжиматься, как шагреневая кожа.
Именно поэтому я и утверждаю, что речь идёт об идентичности, а не о церкви как таковой. Русская церковь – как бы она себя не называла на украинских землях – это один из самых важных канатов, которые привязывают украинцев к «русскому миру». В Москве это прекрасно понимают. Именно поэтому так стремились заполучить контроль над Киевской митрополией, именно поэтому сделали все, чтобы не выпустить этот контроль из рук.
И если Русская церковь вот уже несколько столетий является в вопросе о формировании чужой идентичности важным орудием собственного государства, то почему же Украинская церковь в решающий момент не должна рассчитывать на поддержку своего государства, народа и президента?
В конце концов, мы с вами должны понимать еще одну простую вещь. Мы живем в Европе. Деклерикализация этого континента – вопрос ближайших десятилетий. Мы не в Африке, не в Латинской Америке, даже не в Северной Америке с ее мозаикой харизматичных сект.
Церковь – любая – из жизни следующих поколений безвозвратно уйдёт. Останутся традиции, история, нравственные нормы.
И еще обязательно останется идентичность.
Виталий Портников / Эспрессо
