Сооружение большого новогоднего катка у Офиса президента в Киеве стало одним из множества радостных чудес, которые страна получила, выбрав главой государства лучшее, что когда-либо происходило с Украиной, но все ли способны оценить благородное самопожертвование Владимира по достоинству?
Когда Владимир улетел в Париж побеждать Путина на день раньше, а вернулся к возлюбленному народу на день позже, озабоченный друг журналистов Кирилл Тимошенко объяснил эти отдельные туристические проявления в том смысле, что подготовка к нормандскому саммиту идет куда лучше, если делается в Париже, потому что в Киеве Владимира Александровича постоянно отвлекают текущими вопросами настырные надоедалы.
Владимир Александрович, по слухам, даже пробовал запираться от них в кабинете, чего он обычно старается никогда не делать из соображений приветливости, однако надоедалы просовывали под дверь газету, выталкивали на нее ключ, отпирали дверь снаружи и опять лезли со своими льстивыми улыбками, а под окнами в это время кто-то увлекшийся ультранационалистическими идеями, культивируя величие арийской расы и разделение общества по признакам национальной принадлежности с целью дестабилизации ситуации в стране, громко орал что-то про капитуляцию и хубло, срывая тем самым все необходимые для саммита тональности и модальности.
В такой обстановке Владимиру Александровичу не оставалось ничего другого, кроме как взять Мендель, Богдана и фотик и селфачить Эйфелеву башню, пока в глазах не потемнеет, напряженно размышляя о том, как договориться с Путиным про мир, не привлекая внимания санитаров. Потом была внезапная несдача национальных интересов, нервно скачущие под столом ноги, дерзкий испуг, смешанный с облегчением, смутная история про какую-то пьянку для снятия стресса, пугающие подпрыгивания Богдана на крыльце гостиницы, при виде которых некоторые решили, что на пьянке, похоже, были не только напитки, а может, обошлось и вовсе без оных.
На самом же деле, разумеется, проблема была вовсе не в напитках: как выяснилось позже, на переговорах с Путиным господин Богдан просто испытывал жгучий стыд за свою страну, ибо Путин целых два раза высказал украинской делегации закономерный горький упрек, мол, как они могут о чем-то договариваться с таким миролюбивым посредником, как Россия, когда у них под окнами в Киеве стоят люди, «которые к президенту ставят определенные требования»? Богдан не знал, куда девать глаза, и ведь не поспоришь же! «Конечно, это ухудшало переговорную позицию», – вздыхал глава президентского офиса на ток-шоу у Натальи Мосейчук, весь вечер не сводившей счастливых глаз с главы государства.
К людям, ухудшающим переговорную позицию президента в рамках культивирования величия арийской расы, следовало, без сомнения, применить какие-то оргвыводы, и кое-что в этом направлении правоохранительными органами уже сделано, но Зеленский не был бы Зеленским, если бы не ответил провокаторам на их зло еще большим добром, решив открыть для них у себя под окнами новогодний каток, да так стремительно, что президентский офис даже не успел получить от городских властей соответствующего разрешения. Злые языки, конечно же, не преминули провести несправедливые параллели с зимними акциями протеста 2010 года в Минске, когда кумир Зеленского Лукашенко залил посреди площади каток, на котором местной беркутне было так удобно сбивать с ног и дубасить активистов. Конечно же, вспомнили и Йолку последнего Майдана, в борьбе за которую пропал без вести Виктор Янукович и героически погиб Михаил Чечетов – автор бессмертного хита «Политики украли у детей кусочек счастья».
Все эти намеки выглядят крайне обидно и несправедливо, потому что Зеленский, в отличие от политиков, вернул детям их украденное счастье – возможность кататься на льду под президентскими окнами. Никогда еще со времен Йолки не было у украинских детей таких больших прав и свобод.
А между тем, никто из недоброжелателей, увлекшихся ультранационалистическими идеями, даже не подумал о том, на какие личные жертвы пришлось пойти Владимиру Александровичу ради катка, ведь ему так мешает весь этот шум, что иногда приходится улетать в Париж или на какую-нибудь интронизацию. Но Владимир мужественно несет свой крест лучшего, что случилось с Украиной. Надо ли говорить, что каток у президентского офиса постараются сохранить, как минимум, до следующего нормандского саммита, а еще лучше, чтоб он работал круглый год? Конечно, не надо.
Василий Рыбников / Буквы
