Если взять Мюнхенскую конференцию по безопасности, то я не могу сказать, что она меня разочаровала. С одной стороны, это был традиционный для Запада тренд: давайте дружить, деескалироваться, не видеть тех вещей, которые очевидны, продолжать строить Северный поток-2 и тому подобное. Но с другой стороны, президент Порошенко спросили: каким образом нам надо совместно противодействовать путинской агрессии и какой может быть роль Украины в этой совместной реакции? И если такое спрашивает кандидат на пост президента Еврокомиссии от Европейской народной партии Манфред Вебер – то есть от объединения всех правоцентристских партий в Европарламенте, куда входят многие руководители правительств – это значит, что ситуация в их головах начинает меняться. Говорить о совершенстве этой антипутинской коалиции еще не приходится. Но процесс пошел – и меня это радует.
Запад традиционно неповоротлив в принятии решений. Но когда они уже появляются, маховик набирает скорость и остановить его становится практически невозможно. И я думаю, что в итоге Путин попадет под каток. И этот каток может сделать из России мокрое место.
Что же мы можем ответить на вопрос об общем сопротивлении российской агрессии? Сейчас во многих западных головах Украина до сих пор не является восточным флангом НАТО. Мы некая серая зона, где-то между НАТО и Россией, за которую борются и пытаются уцепиться. И чтобы из серой зоны превратиться в белую, нам нужно стать интересными для НАТО.
А в моем понимании – полезными. То есть сказать НАТО: «А не надо размещать ваши ракеты средней или малой дальности на территории Украины – мы там разместим свои». Для этого необходимо принять политическое решение.
Из-за грубого нарушения со стороны РФ Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности через несколько месяцев прекращает свое действие. Украина была свободна от его обязательств еще с первого дня российской агрессии. Думаю, нашим инженерам хватит нескольких лет, чтобы восстановить свою работу: за это время мы не только не потеряли, но и держим на должном уровне свой потенциал.
Также не думаю, что это вопрос слишком больших денег, поскольку речь идет прежде всего о национальной безопасности. И если мы будем иметь эти элементы сдерживания, то станем интересными для НАТО. Будем не только теми, кто просит, но и теми, кто-то приносит. Такую страну пригласят в Альянс.
Какие могут быть возражения со стороны Запада? Статья 51 Устава ООН четко говорит, что каждая страна имеет право на самооборону. Нас уже уговаривали в 2014 году не провоцировать агрессию. Что имеем в итоге? Потерянный Крым и войну на Востоке. Поэтому бывают моменты, когда мы должны поблагодарить партнеров за советы, но сделать по-своему. Нам про градус напряжения надо думать, или о возможности себя защитить? Ответ однозначен: мы должны заботиться о собственной безопасности.
К большому сожалению, история не знает сослагательного наклонения. В 1994 году ставить вопрос ребром о ПДЧ было бы наивно: Запад не был готов предоставить его даже Польше, Чехии и Балканским странам. Это было только начало процесса, и политически в этой объединенной Европе они нас не видели.
Но сейчас мы должны четко и ясно ставить вопрос ребром. И мы могли сделать это еще 20 февраля 2014. Потому что если есть угроза нашему суверенитету, то мы должны сразу же начать делать все, чтобы его отстоять.
Владимир Огрызко / Новое время
