В ясное весеннее утро сидела в чертогах собственной спальни Баба Ягашенко. Настроение было препаскудным. Да и как тут не злиться? Уж пару лет как вошла Баба в пенсионный возраст, а заветная мечта не только не исполнялась, но становилась все заветнее и заветнее.
Сейчас Баба уже и сама не могла вспомнить, когда ж она придумала себе тут мечту. Может, лет 20 назад, когда только заползала в политику с заднего, загазованного прохода. А, может, и 40 когда была армянской Шахерезадой.
Короче, давным-давно грезилась Бабе та волшебная булава, которая давала огромную власть над #Страной_Зла_Непомнящей, где жила Ягашенко. Кто махнет той булавой влево — перед тем скатерть-самобранка накрывается: питьем, яствами всякими, а еще — золотом, серебром и прочими запасами, которыми есть в Нацбанке… Словом, только махать успевай. Кто махнет вправо — перед тем возникает ларец, из которого воины выпрыгивают. Да не какая-нибудь титушня подларечная, а из элитных подразделений!
Распоряжался булавой обычно Гетман, типа народом избранный. Теперь вот, к примеру, ею невпопад размахивал Пьер Роше, который соблазнил народ, тем, что в Стране все будет в шоколаде.
Но случались и иные недоразумения. Правил там давеча такой Гетьман — Витя-Завхоз: махнул как-то булавой не в ту сторону, так вместо рекрутов казаки повыпрыгивали. Обещали Завхозу глаз на кактус натянуть — тот еле сбежать успел. Видно, не очень кактусы любил.
Но Ягашенко не сомневалась, что если бы булава попала в ее руки, то она бы махала только в правильном направлении — ну, в смысле, куда ей надо. Уже дважды боролась Баба на выборах гетманских за вожделенный приз, да, видать, жидка была косичка. Однако теперь так ей та булава разум туманила, что Баба уже порой и не различала: где сон, где мечты, где реальность.
Вот и сегодня: приснилось Бабе, будто приближается к ней этот вожделенный символ власти, летит облачком, лошадкою белою и, кажется, вот сейчас прям сама ей в руки и заплывет. Она, Баба, пальцы расставила, глаза выпучила, сидит и шепчет: «Иди же ко мне, моя прелесть». А прелесть вдруг возьми — бац-бац по макитре — и тут же в другую часть комнаты улетела. Ягашенко вскочила, за булавой побежала, руки вытянула — да куда там поймать-то: булава по дворцу покружила, сказала: «Пока-пока» и вылетела в трубу. Сидела теперь Баба на кровати, потирая лоб, и не знала: то ли сон ей не в руку пошел, то лоб и правда был долбанутый.
Из размышлений о бренности безбулавного бытия ее вывел звонок.
— Вона працює! — голосом автоответчика ответила Баба. Но, заслышав голос в трубке, едва не грохнулась с кровати, — Утипутин? Здесь я, здесь, батюшка! Прости, обозналась…
— А-а, не ждала, косатая? Думала, забыли о тебе? — гоготнул мужской голос из трубки. — А мы о тебе не забыли!
Ягашенко поморщилась: в отличие от жителей #Страны_Зла_Непомнящей царь соседней страны Кремляндии Воха Утипутин не просто помнил все! Этот гад еще и в книжечку записывал — все подробности их делишек! А делишек у Бабы с ним уже не то, что на книжечку — на целое собрание сочинений накопилось — одни газовые контракты на том потянули бы. Но, с другой стороны, царь звонил самолично, а, значит, нуждался в бабиных плутнях — и этим было грех не воспользоваться.
— Вот ты так всегда, Воха Вохыч! Столько зим не звонил — а все равно бедную девушку подколоть пытаешься. Нет, чтобы признаться, что по мне соскучился…
— Конечно, соскучился! Уже сто лет, как хотел позвонить, да все дела государственной важности мешали. Бывало, только руку к телефону протяну, а тут — трамх — и очередные санкции. Но я вспоминал о тебе каждую свободную минуту, все думал: какой бы это тебе сделать сюрприз? И, наконец — придумал! Угадай, какой?
— О-ой, я прям не знаю, — кокетничала Ягашенко, чувствуя, как нарастает волнение. — Может, это политических дел страны касается?
— Тепло, — подначивал царь.
— Может, даже выборов гетьманских? — вкрадчиво продолжала Баба.
— Горячо-о…
Ягашенко схватилась за сердце: «Неужели это то, о чем она думает? Но нет, нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. И почему это Утипутин сегодня весь такой добренький?», — лихорадочно соображала она, боясь обмануться в лучших надеждах.
И вдруг ее осенила мысль — настолько ужасная, что она выпалила ее прямо в трубку, чтобы проверить все сразу:
— А не думаешь ли ты, Воха, поиздеваться над бедной девушкой, а на самом деле — заставить меня поработать на славу кума твоего, Медведа? Думаешь, я не слыхала, что он нынче тоже на гетманскую должность нос навострил?
— Да ты что! Как только могла подумать такое? Чтобы я — и вдруг подложил тебя под кума!? — изображал возмущение Утипутин.
На проводе воцарилось подозрительное молчание. Оба напряженно сопели в трубку. Но по молчанкам Баба всегда выигрывала и, вспомнив об этом, Воха сдался сам:
— В общем, ты немножечко права. Я тут придумал одну комбинацию. Только не кипятись… Но я подумал: а почему бы не поддержать вас обоих?
План Утипутина, который грезил о том, чтобы подчинить маленькую #Страну огромной Кремляндии, состоял в том, чтобы для начала — сделать Гетманом того, кем потом будет легко управлять… Для этого Баба и Медвед должны были изобразить из себя двух совершенно разных кандидатов на обладание булавой. Для убедительности им позволялось даже обхаять друг друга. Но главным объектом для обоюдного глоткоприкладства должен был стать Пьер Роше. Других незапланированных соперников, если бы такие вылезли на арену, предлагалось также хаять безлимитно.
— Новая программа, яркий образ, и отборная джинса… На все у тебя будет полный all inclusive, — заманивал Утипутин. — Выиграешь — и булава твоя!
— А если выиграет Медвед, то я стану премьер-министром?
— Нет, Бабуся, если проиграешь, то вернешься туда, где сидишь сейчас, в свою спальню. На должность премьера у меня уже и так целый список желающих.
Ягашенко задумалась: в прошлый раз она уже играла в такую игру, когда соперничала со ставленником Утипутина Витей-Завхозом. И в итоге тот как выиграл — так и упрятал ее в кутузку. А Воха, который перед этим получил многомиллионный контракт, сказал ей, мол, нечего было наше голубое золото прямо из трубы тырить. А потом слил Завхозу страницы из компроматной книжечки и даже слова не муркнул в ее защиту. Может, и теперь будет то же самое?
Будто читая ее мысли, Утипутин зашептал в трубку:
— Я умный мальчик, я учел свои ошибки и теперь сделаю ставку на тебя. Я даже лично нанял имиджмейкера, который сделает из тебя королеву. Вспомни о булаве, Ягуся, еще немножко — и она сама прыгнет тебе в ручки. Согласна ли ты стать гетьманшей в #Cтране_Зла_Непомнящей?
Слушая его обольстительный шепоток, Ягошенко снова увидела, как гетьманская булава парит под потолком ее комнаты. Плавно обогнув люстру, она стала менять цвета и теперь напоминала Бабе бабочку. Переливаясь то синим, то желтым, то фиолетовым, булава снизилась и стала описывать круги вокруг головы Бабы.
— Возьми ее! Она — твоя, ты согласна? — шумело в ее голове.
И Баба в полном экстазе прошептала заветное «Да».
Продолжение следует…
Наша Рада
