С каждым днем ситуация с обеспечением водой в Крыму все хуже. Например, Белогорское водохранилище сможет обеспечить потребителей только до конца июля. На что может пойти Россия для решения этого вопроса? – ред.
Во-первых, все водохранилища, которые существуют в Крыму, строились исходя из решения проблем какого-то конкретного региона. Они строились с точки зрения создания определенного резерва воды в первую очередь для использования в сельском хозяйстве. Допустим, в Белогорске есть два водохранилища – Тайганское и Белогорское. И так по всей территории Крыма есть ряд водохранилищ. Значительная часть из них строилась еще в 30-е, 40-е, 50-е годы. В 70-е построено самое последнее. И строились они из расчета того количества населения, которое там проживало, и тех поливных площадей, которые на тот момент существовали.
Основным инструментом решения всех проблем при ведении агробизнеса в Крыму являлся Северокрымский канал, который на 85% обеспечивал потребности полуострова в пресной воде. Отсутствие днепровской воды – это отсутствие агробизнеса, в первую очередь на севере Крыма, который до момента пуска Северокрымского канала представлял собой полупустыню, так называемую «Голодную степь».
На сегодняшний день, это уже отмечалось и в 2017, и в 2018 году, а первые признаки этого намечались еще в 2016, перед оккупантами стоит не только проблема обеспечения пресной водой агробизнеса и промышленных предприятий, которым она необходима для производства той продукции, которую они производят, тот же «Крымский титан». Уже сегодня это и проблема обеспечения бытовых потребностей населения отдельных регионов Крыма. В первую очередь это как раз регионы севера Крыма (Красноперекопский, Первомайский, Раздольненский, Советский, Красногвардейский, Нижнегорский) – часть из перечисленного, это районы, в которых уже объявлено ЧС. Кроме того, это Судак, Севастополь, Феодосия, Керчь.
Тот период времени, который прошел с момента начала оккупации и соответственно с момента, когда в 2014-м году Украина перестала подавать днепровскую воду в Крым по Северокрымскому каналу, принес уже свои негативные результаты. При этом действия оккупантов на территории Крыма ускорили нарастание негативных итогов их присутствия и отсутствие днепровской воды. Что имеется ввиду?
Для точечного одномоментного решения вопросов, как это в общем-то и принято в России (не особо кто-то задумывается о перспективе), началась выкачка пресной воды из существующих водохранилищ и переброска их на север Крыма для решения возникших трудностей. А также началось хищническое использование подземных пресных горизонтов.
Но уже сегодня можно говорить, что ресурс исчерпан. Оккупанты вынуждены сами признавать то, что, например, на севере Крыма подземные пресные горизонты воды все больше и больше минерализуются. Т.е. фактически пресной воды под землей, которую можно нормально использовать только в бытовых нуждах, там уже не осталось. И уже на протяжении прошлого и этого года поступает информация о том, что в Армянске, в Красноперекопске, в Керчи и в других населенных пунктах севера Крыма из крана течет непонятная цветная жидкость или же соленая вода, и зачастую выпадают водоросли.
Пресные горизонты замещаются соленой водой, соответственно воды уже не хватает и на бытовые нужды, не говоря об агробизнесе.
Решения этой проблемы в целом без днепровской воды в Крыму нет.
Что может точечно делать или обещать Россия в Крыму? Уже не первый раз возникает этот вопрос. Он возникал в 2014-м году в форме лозунгов и обещаний, и в 2015-м, потом о нем перестали вспоминать. Но вот сегодня он опять начинает обговариваться.
Переброска воды из реки Кубань в Крым. Это прожект, который, вероятнее всего, никогда не будет реализован с учетом того, что в реке Кубань и на той материковой части России, которая пользуется водой из нее, есть свои проблемы с водоснабжением. И водный баланс Кубани далеко не адекватен водному балансу Днепра, плюс те затраты, которые необходимо понести при такой переброске. В итоге сколько будет стоить эта вода в Крыму? Т.е. фактически этот проект нереализуем. Хотя, подобные гигантские проекты позволяют компенсировать «друзьям Путина» потери от санкций и одновременно давать населению России повод для очередной «гордости».
Кроме того, для решения проблемы оккупационные власти предлагают некоторые подходы. Во-первых, использование хозяйственно-бытовых сточных вод возле крупных крымских городов. Но практических итогов этих обещаний нет никаких. То есть, пока нигде о своих очередных «победах» они еще не трубили.
Во-вторых, использование подземных вод, но этот ресурс уже фактически исчерпан.
В-третьих, вопрос опреснения соленой воды. Уже сами оккупанты были вынуждены признать, что он тоже в Крыму нереализуем. Нереализуем в первую очередь по той причине, что существующие на сегодняшний день технологии опреснения подразумевают большие энергозатраты. Этой энергии в Крыму тоже не хватает. Для того, чтобы заместить опресненной морской водой или опресненной соленой водой, которая есть в подземных горизонтах, всю недостающую потребность в пресной воде в Крыму в целом, оккупантам придется построить (тут еще вопрос по каким нормативам считать, вот даже по самым минимальным российским нормативам) 10 атомных электростанций типа Запорожской. Десять Запорожских АЭС в Крыму… Как минимум вызывает улыбку.
В-четвертых, они рассматривали вопросы сбора конденсатов, в первую очередь, для полива фруктовых садов, переход на капельное орошение в целом в агробизнесе. Да, такие технологии тоже существуют, но тут есть другая проблема. Первый момент, это то, что Крым – непризнанная международным сообществом территория, серая зона. В серую зону современные западные технологии не придут. И момент второй. Допустим если говорить о капельном орошении, о котором действительно оккупанты в Крыму очень много говорили. Дело в том, что капельное орошение решает проблему минимизации потерь воды. Каждая сельхозкультура требует определенный объем воды. Существуют нормативы, и те, кто занимается аграрным бизнесом это знают. А сегодня в Крыму этого необходимого объема пресной воды для обеспечения нормативного объема полива сегодня нет.
Поэтому, теоретически, капельное орошение по тем технологиям, которые уже есть в России может быть обеспечено в оккупированном Крыму. И, возможно, заявления коллаборациониста Аксенова о новой крымской коллективизации, в том числе, связаны с подготовкой бюджетного финансирования подобного проекта. Только проблему орошения это тоже не решает.
Соответственно, что остается России? Или договариваться с Украиной, что по тем заявлениям, которые на сегодняшний день уже были и по тем настроениям, которые сегодня превалируют в украинском обществе, сложно прогнозировать, что такая договоренность может состояться. Да и агрессивные заявления Путина, которые прозвучали на последнем телеобщении не дают оснований думать, что крымский переговорный процесс в ближайшее время может начаться.
Остается одно, пытаться расширить территорию, которая находится сегодня под оккупацией с тем, чтобы обеспечить себе возможность поставки электроэнергии и пресной воды в Крым. В случае такого развития событий – активизация военных действий уже и со стороны Крыма, акватории Азовского моря с захватом части Херсонской и части Запорожской областей. Что в свою очередь, конечно, тоже вызовет негативную реакцию со стороны всего мирового сообщества. Новые санкции. Но исключать возможность того, что Россия начнет действовать именно таким способом, мы не можем.
Есть, конечно, и самое очень простое решение этой проблемы. Оккупанты должны выйти из Крыма, и тогда Украина спокойно на свои территории возобновит поставки днепровской воды. После проведения необходимых ремонтных работ по всему Северо-Крымскому каналу.
Юрий Смелянский / Обозреватель
