Учитывая, сколько копий ломается вокруг отказа НАТО создавать бесполетную зону над Украиной, совершенно очевидно, что речь идет о социально-политическом нарративе, который имеет мало общего с реальностью — но может быть полезен.
Начать следует с того, что обвинения Альянса в импотенции и трусости могут быть отличным публицистическим приемом и средством создания давления – прежде всего общественного, а затем и политического – на правительства государств-членов НАТО. Но следует понимать, что эти обвинения несправедливы (и, если уж на то пошло, небо своих государств-членов Альянс закрывает надежно), а это давление не сможет заставить НАТО установить бесполетную зону над не входящей в него Украиной. Здесь программа-максимум – обеспечить полноценную работу ленд-лиза для Украины. Минимум – расширить номенклатуру получаемых вооружений. Противотанковые средства и ПЗРК, а также стрелковое оружие – это прекрасно, однако мы должны получить возможность компенсировать нехватку других типов вооружений и восполнять утраченные типы боевой техники не только за счет российских трофеев. Соответственно, мем «бесполетная зона» должен стать элементом торга: если не она, то: а, б, в…
Закрывать небо над Украиной НАТО не станет ни при каких обстоятельствах по нескольким причинам. В первую очередь потому, что в командование Альянса прекрасно понимает: такая операция не является вещью в себе. Создание бесполетной зоны является элементом целого комплекса боевых мероприятий. И весь предыдущий опыт создания таких зон свидетельствует о том, что эта цель достижима только при условии, когда враг имеет изначально слабые или ослабленные в ходе предыдущих действий ВВС и ПВО.
А из этого следует главное – закрытие неба представляет собой следующий этап после обеспечения господства в воздухе. Обеспечение же господства – это опять-таки масштабная операция. Причем не только авиационная, но и общевойсковая. Она, в частности, предусматривает уничтожение наземных средств вражеской ПВО, включая зенитные установки, радиолокационные станции, комплексы радиоэлектронной борьбы; удары по объектам авиационной инфраструктуры – аэродромам и ремонтным базам, самолетам в капонирах. В этих действиях принимают участие все средства, способные их вести – от ударных самолетов с соответствующим вооружением до диверсионных групп и систем залпового огня. И, наконец, подобные действия подразумевают интенсивную работу истребительной авиации.
Какую-то часть этих задач могут взять на себя ВСУ, но, к сожалению, далеко не все. Соответственно, вовлеченным в такие миссии подразделениям государств-членов НАТО неизбежно придется вступать в огневой контакт с российскими. Даже если их участие ограничится только «воздушными патрулями». Более того, учитывая наличие в РФ авиационных систем дальнего радиолокационного обнаружения («летающих радаров») и зенитных ракетных комплексов дальнего действия, они также могут создавать временные закрытые зоны в украинском небе, физически не присутствуя на украинской территории. Это в любом случае прямой путь к эскалации боевых действий и перерастанию войны в Украине в общеевропейский или мировой конфликт. При этом закрытие украинского неба будет иметь минимальный эффект в смысле защиты украинских городов и критических объектов инфраструктуры типа АЭС: истребители имеют очень небольшие возможности перехвата баллистических и крылатых ракет (включая авиационные, которые россияне выпускают из своего или белорусского воздушного пространства). А против ракет, выпущенных реактивными системами залпового огня, они просто бесполезны.
В то же время переход ВКС РФ к неизбирательным бомбовым ударам с применением обычных боеприпасов свободного падения вроде полутонных ОФАБ-500 может свидетельствовать не только о переходе к отработанной в Чечне и Сирии тактике террора, но и о нехватке высокоточных боеприпасов. В результате даже новейшие бомбардировщики Су-34 вынуждены заходить на цели на высотах и дистанциях, достижимых для ПЗРК – даже таких древних, как «Стрела», что и продемонстрировали вчерашние бои.
Однако разговоры о закрытии украинского неба, повторюсь, полезны в качестве политической технологии и способа влияния на общественность Запада. Между тем, заявления со стороны представителей стран НАТО о потенциальной возможности такого решения могли бы стать дополнительным средством политического давления на РФ и демонстрацией единства с Украиной. В то же время, подобные дебаты могут служить прикрытием для разработки альтернативных решений с той же целью предохранения от воздушных атак.
Алексей Кафтан / Деловая столица
