Владимир Зеленский считает, что безопасность на период подготовки и проведения местных выборов на Донбассе может обеспечить совместное патрулирование, совместный контроль границы, который обеспечат «как украинцы, так и представители временно оккупированных территорий, так и ОБСЕ». О предложении, которое уже обсуждалось в нормандском формате и в Минске, он рассказал во время Мюнхенской конференции по безопасности.
Источник в украинской делегации пояснил журналистам, что «речь идет о совместном патрулировании на оккупированных территориях украинской полиции, ОБСЕ и территориальной полиции».
Позже министр иностранных дел Вадим Пристайко сообщил, что в процессе обсуждения идеи создания совместных патрулей на Донбассе будет учитываться опыт Хорватии.
Что ж говорит нам хорватский опыт?
Во-первых, сразу нужно понимать, что, да, хорваты и сербы вместе в составе патрулей «переходной полиции» обеспечивали безопасность на территории хорватского Подунавья (район знаменитого Вуковара) во время мирной реинтеграции региона. Однако это не были «бойцы хорватской армии», с одной стороны, и «солдаты Сербской Краины» — с другой. В хорватском Подунавье тогда действовала переходная администрация ООН, которая должна была обеспечить реинтеграцию бывшей «сербской республики» в состав Хорватии, и «переходные полицейские» были частью ооновской программы. То есть, по сути, это была «полиция ООН». В совместных патрулях всегда было три патрульных — хорват, серб и представитель ООН. Хорватские и сербские патрульные различались только национальностью в этническом смысле этого слова, статус у них был одинаковый — сотрудники «переходной полиции» под эгидой ООН. Никаких отдельных знаков различия не было, только один общий символ ООН на одинаковой форме.
Совместные патрули отвечали за безопасность «внутри» территории региона, который Хорватия возвращала мирным путем. Контроль над хорватско-сербской границей был обеспечен с помощью ООН, и граница была закрыта наглухо для любых поставок оружия, живой силы и техники из Сербии.
«Переходные полицейские» были вооружены только пистолетами. Никаких других вооруженных людей, кроме миротворцев ООН, на этой территории уже не было и быть не могло — регион был полностью демилитаризирован.
Демилитаризация была первым шагом мирной реинтеграции — собственно, с нее процесс и начинался. На этом этапе были:
- выведены все югославско-сербские воинские части,
- была закрыта граница для перемещения войск, техники и оружия,
- разоружены местные парамилитарные формирования,
- было изъято (выкуплено) оружие у населения.
Если же говорить о следующих шагах мирной реинтеграции, то вторым после демилитаризации и было как раз внедрение «переходной полиции», тех самых «совместных патрулей».
Для «переходных полицейских» проводились специальные тренинги на нейтральной территории, в Венгрии. Но все равно очень много людей увольнялось по морально-этическим причинам. Участники процесса рассказывают, что мало кто смог переступить через себя и выйти на патрулирование рука об руку с бывшим врагом. Однако такие люди все же нашлись — проект был реализован. Главное, почему это стало возможным: обе стороны знали, что вопрос решен, мирной интеграции быть и теперь нужно просто технически обеспечить этот процесс.
Контроль границы, демилитаризация, «переходная полиция» — это, конечно, же не исчерпывающий перечень реинтеграционных мероприятий. После запуска «совместных патрулей», то есть после обеспечения безопасности местных жителей, в регион вернулись беженцы. На следующем этапе были проведены выборы в местные органы власти. Местные сербы тоже принимали участие в голосовании, и даже некоторые бывшие руководители сепаратистской республики пришли проголосовать.
Кстати о выборах. Во время поездки по хорватскому Подунавью мы с коллегами спросили у бывших руководителей процесса мирной реинтеграции: «А что если провести выборы на Донбассе до вывода российский войск и разоружения незаконных пророссийских формирований?» «Зачем? — спросили хорваты у нас, сильно удивившись. — Зачем это нужно Украине?». Мы не нашли что ответить.
После выборов была внедрена национальная хорватская валюта — куна. Потом была произведена так называемая конвалидация — частичное признание документов, которые выдавались во время оккупации. Это касалось, например, свидетельств о рождении, смерти, браке, аттестатов и дипломов об образовании.
Заключительным этапом стало «переходное правосудие». Подозреваемых в преступлениях отправляли в Гаагу — в прямом смысле этого слова. Ордер на арест мэра Вуковара во время оккупации, серба Славко Докмановича, был первым, выданным Гаагским трибуналом. Арестовали и доставили в Гаагу экс-градоначальника с помощью сложной операции при участии спецагентов разных государств.
Однако в то же время Хорватия отказалась от преследования лиц, участвовавших в боевых действиях, но не совершивших доказанных убийств, военных преступлений или преступлений против человечества. Был принят специальный «закон о прощении» (не путать с амнистией).
Участники процесса мирной реинтеграции рассказывают: было неимоверно сложно, и они никогда бы такого не повторили («хотелось вернуться домой на танке»). Тем не менее все было не зря — за два года работы Временной администрации ООН для Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема (миссия UNTAES), с 15 января 1996 г. по 15 января 1998 г., хорватское Подунавье стало полноправной частью Хорватии. «Республика Сербская Краина», хорватский вариант ДНР-ЛНР, прекратил свое существование.
Собственно, в этом и был смысл мирной интеграции по-хорватски: ранее оккупированная территория возвращалась в состав Хорватии без какого-либо особого статуса. Лишь сербам были гарантированы особые права как национальному меньшинству, но защита меньшинств распространяется и на другие регионы и касается не только сербов, но и представителей других национальностей (например, венгров и украинцев).
Мирная реинтеграция хорватского Подунавья — редкий пример деоккупации территории без боевых действий. Однако вряд ли отдельные элементы, позаимствованные из в целом успешного кейса, гарантируют такой же успех.
«Совместное патрулирование» НЕ СМОЖЕТ обеспечить безопасность без предварительной и полной демилитаризации региона и НЕ ЗАМЕНИТ администрацию ООН с 5 тыс. миротворцев, бюджетом в $435 млн и американским генералом в качестве руководителя. А без этих шагов идеи о «совместных патрулях с милицией ОРДЛО» будут вызывать — как сейчас и произошло — лишь недоверие и подозрение в зраде.
Наталья Ищенко / Деловая столица
