Взаимные маневры прокуратуры Нидерландов и того, что можно условно назвать «российской стороной», наводят на мысль о готовности России мало-помалу закрыть эту страницу, полупризнав вину и без особого шума выплатив компенсации родственникам погибших.
Дело МН17
Поскольку подробности о нем широко известны и доступны с сети, упомяну лишь ключевые моменты. Итак, самолет Boeing 777 авиакомпании Malaysia Airlines, выполнявший рейс MH17 по маршруту Амстердам — Куала-Лумпур, был сбит 17 июля 2014 г. недалеко Тореза Донецкой области в ходе российской вооруженной агрессии на востоке Украины. Обломки упали на территорию, контролируемую сепаратистами.
С самого начала было очевидно, что лайнер сбили случайно, приняв за украинский самолет. Но признание его случайного уничтожения означало бы признание присутствия российских войск, притом с тяжелой техникой, на территории Украины, а его Россия в тот момент отрицала. Конечно, она и сейчас это отрицает, но тогда, летом 2014-го, заявления России все еще принимали всерьез. Кроме того, уход в глухое отрицание и раскрутка версий, в рамках которых в гибели лайнера обвинялась украинская сторона, позволяли, во-первых, протянуть время и, во-вторых, нанести по меньшей мере ряд тактических ударов по имиджу Украины.
Несомненно, в Кремле с самого начала понимали, что признать вину рано или поздно придется, но старались по максимуму оттянуть этот момент. Смысл в такой оттяжке, несомненно, был. Во-первых, с годами восприятие трагедии блекло, а с ним блекла и эмоциональная реакция на российскую причастность. Во-вторых, Кремлю было крайне важно не допустить прямого удара по своей репутации именно тогда, в 2014-м, в ходе активной фазы агрессии.
Однако международное расследование шаг за шагом установило, что самолет сбит зенитным ракетным комплексом «Бук» российского производства и что именно этот «Бук», из которого был сделан выстрел, принадлежал 53-й зенитной ракетной бригаде из РФ. Что до ракеты, то она была трофеем войны с Грузией 2008 г. и отстрелять который в ходе агрессии против Украины решили среди прочего еще и для того, чтобы максимально затруднить ее идентификацию и, поскольку Грузия получила в 2008-м несколько «Буков» с боезапасом от Украины, получить возможность путать следы и утверждать, что лайнер сбила именно украинская сторона.
Словом, расследование шаг за шагом установило всю картину произошедшего, а заодно и около 100 лиц, имевших то или иное отношение к уничтожению МН17, и дело было готово к рассмотрению в суде. Но за прошедшие годы его информационная актуальность значительно снизилась. Весь мир и так уже знает, что лайнер сбил российский «Бук», и признание этого факта в судебном порядке почти ничего в имидже России не изменит. Напротив, используя юридическую казуистику и сдавая непосредственных исполнителей, Кремль может даже отчасти выгородить себя, улучшив свои информационные позиции.
Таким образом, сам факт начала суда Кремлю скорее выгоден. Из оттяжек им уже выжато все, а из судебного разбирательства он вполне может получить некоторые выгоды. Естественно, что компенсацию за лайнер России придется уплатить, но эти расходы волнуют Кремль менее всего. Ему важны имиджевые приобретения и потери.
Последние движения по делу и вокруг него
Суд над четырьмя подозреваемыми в уничтожении рейса МН17: Игорем Гиркиным («Стрелков»), Сергем Дубинским («Хмурый»), Олегом Пулатовым («Гюрза» и «Халиф») и Леонидом Харченко («Крот») начнется в Гааге 9 марта. Один из них, Олег Юлдашевич Пулатов, уже изъявил желание добровольно прибыть в Нидерланды для участия в судебном процессе. Его будет защищать группа из трех адвокатов, двух местных и одного российского. Российский адвокат, Елена Кутьина, уже находится в тесном контакте с российскими СМИ.
С остальными тремя ясности пока нет. Гиркин и Дубинский уже заявили об отказе сотрудничать с судом и давать показания, что, впрочем, не исключает участия в процессе их адвокатов, да и сами они могут изменить позицию. Гражданин Украины Леонид Харченко (позывной «Крот»), вероятнее всего, был ликвидирован в Ростовской области. Впрочем, это слухи и догадки, и Харченко вполне еще может объявиться живым, в зависимости от того, как будут развиваться события на процессе. Нет ясности и с ключевым свидетелем по делу, Владимиром Цемахом, который был выдан России в порядке обмена, причем его выдачей был обусловлен весь обмен. Затем Цемах исчез: по одним сведениям, был убит, по другим – уехал на оккупированную часть Украины. Цемах тоже может внезапно объявиться на суде, давая показания, частично или полностью расходящиеся с показаниями, данными следователям, допрашивавшим его перед выдачей, и объясняя это тем, что, находясь в Украине, он подвергался давлению.
Вероятно, у России есть в запасе и другие фигуры, которые при одних обстоятельствах могут быть объявлены мертвыми, а при других – быть введены в процесс в том или ином качестве. С другой стороны, и Гиркин с Дубинским, и даже Пулатов тоже могут умереть в любой нужный момент.
Общий прогноз выглядит не особо утешительно. Россия готова в значительной степени перехватить инициативу на процессе. Понятно, что формально ее признают виновной, но вину максимально размажут: уничтожение лайнера спишут на трагическую случайность и отчасти на вину Украины, не закрывшей зону конфликта для полетов. Стрельбу из «Бука» объявят результатом самодеятельности местных ополченцев, происходившей вообще вне всякой связи с Москвой. Не удивлюсь, если и появление «Бука» в Украине будет подано как криминальная история, произошедшая вообще без участия российских властей и вопреки их воле – да, коррупция – страшная сила!
Конечно, от признания вины России не отвертеться. Но информационный эффект от приговора, а именно он волнует Кремль, в значительной степени будет ею ослаблен.
Кроме того, нельзя исключать и сдачу своих позиций украинской стороной в силу отсутствия в руководстве Украины политической воли. Склонности президента и его команды к компромиссам с Москвой, прямо граничащим с капитуляцией, вполне могут привести к тому, что приговор будет носить обоюдный характер: частично виновна Россия, частично – Украина. Вероятность такого исхода тем выше, что он в наибольшей степени устроил бы и европейских посредников в нормандском формате, и Нидерланды, и Малайзию, с которыми Москва уже давно вела и продолжает вести работу, делая им теневые предложения, от которых почти невозможно отказаться.
Сергей Ильченко / Деловая столица
