И снова мозаика из разрозненных фактов складывается в единую, хотя и нерадостную картину. Вот первый фрагмент: Путин внес в Госдуму законопроект о частичном выходе России из Женевских конвенций – отзыве советского признания Международной комиссии по расследованию нарушений гуманитарного права во время конфликтов.
Россия и европейское право
Эта комиссия появилась в 1977 году, в рамках дополнительного протокола к Женевским конвенциям, и была признана СССР в 1989-м. Как следствие, участие СССР в конфликтах до 1989 года в ведение комиссии не подпадает. А в феврале 1989-го СССР завершил вывод войск из Афганистана и решил заштопать свою репутацию, испорченную военными преступлениями. Одной из латок и стало подписание этого протокола.
Затем Союз распался, а Россия присвоила себе его наследство: собственность, банковские счета за рубежом и место в Совбезе ООН. Но с этим добром ей пришлось хапнуть и много лишнего.
И вот теперь пришла пора выкинуть старый балласт за борт. На рассмотрении также выход России из ЕСПЧ, где она занимает первое место по числу дел, возбужденных против нее.
Но по факту, Россия давно уже не оплачивает компенсаций, присужденных ей по искам, а ЕСПЧ, в свою очередь, надолго замораживает неудобные Москве дела, действуя по принципу Ходжи Насреддина: «со временем хоть кто-нибудь умрет». Иными словами, ЕСПЧ и Россия близки к компромиссу, который устроит обе стороны. Ровно такой же компромисс может быть достигнут и по вопросу о протоколе 1977 года.
Ради чего ЕСПЧ идет на компромисс с Россией? Ради денег – взносов в Совет Европы. Ради них Россию вернули и в ПАСЕ, несмотря на продолжающуюся агрессию против Украины. Конечно, возврат обставили в духе «мы хотим как лучше», мол, ПАСЕ – та площадка, на которой ЕС сможет разговаривать с Москвой. Но разговор с Россией, не выполняющей решений ПАСЕ, СЕ, ЕСПЧ – это монолог в пустоту, и европейцы это понимают.
Такая продажа за пределы ЕС «правовых инструментов с гарантией европейского качества», выдаваемых за «международные» – чистая коммерция, причем, вполне с европейской точки зрения почтенная. Отчего бы не продать стеклянные бусы дикарям, если это и им приятно, и торговцам доходно? И можно морализировать в кругу избирателей, на тему о том, что Запад несет цивилизацию отсталым народам. Наконец, это просто красиво.
Отсталые народы это тоже устраивает – но лишь до тех пор, пока продавцы бус не пытаются всучить им еще и обязательства: не завоевывать соседей, не геноцидить, не пытать пленных и задержанных, судить по писанным законам, написанным к тому же по чуждыми дикарям еврокалькам, а не по милым их сердцу криминально-племенным понятиям. Тут гордые сыны многих лесов, полей и рек сразу включают заднюю, говоря, что бусы на таких условиях не купят. Не о том они договаривались, решаясь на их покупку.
Москва и Запад в поисках консенсуса
Надо сказать, что дикари правы. Честному принятию ставших на путь цивилизации стран в систему международного права должна, по нормальной логике, предшествовать их готовность по этим правилам жить. То есть, сначала соответствие де-факто, а потом прием, а не наоборот, не авансом.
Аванс же в этом случае – отчасти торговля «причастностью к Европе» для дикарских понтов, отчасти попытка наладить бизнес с разбойниками и людоедами, взяв с них обещание вести себя прилично. И в отношениях между двумя мирами это в какой-то степени даже приемлемо, хотя европейцам и приходится следить за руками партнеров, чтобы не попасть, как попала швейцарская «Noga». Но эти авансы не влияют на отношения дикарей между собой – и в этом тоже есть логика. Ведь, как высказался некогда Путин, «никто не может указывать медведю, как ему вести себя в лесу»
И действительно, медведь – хитрая, но аморальная с человеческой точки зрения тварь, чуждая правовым понятиям. Нет ни одного медведя с юридическим дипломом, даже негосударственного образца, как, скажем, у премьера Алексея Гончарука. Медведя, взяв из леса, можно, конечно дрессировать – отчасти вкусняшками, отчасти голодом, болью и страхом, но и в этом случае он может в любой момент порвать зазевавшего дрессировщика. А у себя в лесу медведь ведет себя уже без прикрас, как животное. Недаром же он – символ России.
Вернемся теперь к первому кусочку мозаики: к намерению России выйти из протокола 1977 года. Чем аргументирует эту идею Путин? Тем, что с 1991 года комиссия не выполняет своих функций, а представителя РФ в ее составе нет, но Россия платит в ее бюджет ежегодные взносы. «Кроме того, в нынешней международной обстановке риски злоупотребления полномочиями комиссии в политических целях со стороны недобросовестных государств существенно возрастают», – отмечается в пояснительной записке, к которой приложен и положительный отзыв Правительства РФ.
Иными словами, как и в случае с намерением выйти из ЕСПЧ, это пока лишь предложение уладить все полюбовно, вернув отношения к справедливой формуле «мы вам деньги – вы нам бусы с еврогарантией и без дополнительных обязательств». Либо вводите в состав комиссии нашего представителя и работайте так, чтобы России это было удобно – либо мы ваших бус не купим. Вполне, согласитесь, разумное предложение.
Украина как объект и субъект спора
Пойдем дальше. А что случилось в 1991 году, когда комиссия вдруг перестала нормально выполнять свои функции? А в 1991 году начал разваливаться СССР, и был запущен план Лукьянова по организации гражданских войн на территориях новых государств под предлогом защиты «нацменьшинств». Как правило, «русскоговорящих», хотя на Кавказе случались и другие варианты. А эта неугомонная комиссия, вместо того, чтобы ввести в свой состав московских экспертов – а кто лучше них разберется в проблемах «русскоговорящих»? – полезла в горячие точки и стала писать гадости о России.
До какого-то момента с этим мирились – но сейчас решили, что хватит. Почему в Москве именно сейчас так решили? Потому, что Москва вошла в крутой вираж по украинской теме, разворачивая ситуацию в иную плоскость, и комиссии, пишущие гадости, вроде отчета о событиях под Иловайском, на которые раньше было наплевать, стали крайне неудобны. Их надо либо вывести за скобки любого диалога, либо, если они проявят понимание и не захотят лишаться дохода, ввести их деятельность в приемлемые для Москвы рамки.
А что там с Украиной? А это уже третий элемент мозаики. Тут все интересно. Сначала Путин прямым текстом велел своим пропагандистам немного заткнуться, прекратив выставлять Украину и украинцев на российском телевидении исключительно в негативном свете. Затем правительство РФ подготовило проект закона о признании уроженцев Украины и Беларуси носителями русского языка без прохождения собеседования при обращении за получением гражданства России. Несколько ранее было принято решение об упрощенной раздаче российских паспортов в ОРДЛО, которое, правда, пока на словах, планируют расширить на всю Украину.
Почему раньше этого не было? Потому, что раньше и президент, и Верховная Рада и правительство Украины были для этого неподходящими.
А сейчас они подходящие? Да, потому что приоритеты у них другие. У прошлой власти была стратегия развития Украины, и эта стратегия превалировала над всем остальным, и предусматривала дистанцирование от России. А у нынешней власти стратегии нет, чего она и не скрывает, а есть лишь хватательный рефлекс удержания у власти любой ценой. На уровне этого рефлекса нынешняя власть и действует, демонстрируя народу благие намерения. Например, намерение прекратить войну. И массы зрителей аплодируют в ответ, а каждый отдельный аплодирующий, он же избиратель, представляет себе при этом то, что ему больше по душе, в диапазоне от украинского флага над Кремлем до российского парада на Крещатике, с бросанием уже украинских флагов к трибуне, на которой стоят победители. В середине же этого ряда мы найдем некоего полускрытого туманом волшебника, который придет, и сделает все как раньше – будто не было оккупированного Крыма, разоренного Донбасса и десятков тысяч убитых украинцев. Чтобы снова были «Одноклассники» и «Сваты» по телевизору, а там хоть трава не расти.
В сумме это дает большой процент поддержки – так, на президентских выборах аплодирующих было 73%, и цифра эта стала знаковой, превратившись в мем.
Здесь, правда, надо кое-что уточнить. Тот, кто аплодирует лозунгу «перестать стрелять», провозглашенному тогда еще кандидатом Зеленским, представляя себе при этом российские танки на Крещатике – тот, очевидно, предатель. А тот, кто аплодирует, видя только результат, но не думая о цене, которую придется за него заплатить, о пути к этому результату и о том, что нынешняя власть не имеет стратегии его достижения и действует ситуативно, а наши противники действуют всегда по плану и планируют на десятилетия, – тот кто? Слабоумный идиот? Нет? Хорошо, если нет, и даже прекрасно, а то чтобы мы делали с таким количеством слабоумных идиотов? Но кто же он тогда?
Отложим эту тему как непростую и деликатную – и, не вдаваясь в подробности, назовем эту категорию граждан «люди Х» – это и не оскорбительно, и кратко.
Так вот, предатели Украины и люди Х, объединив усилия, привели к власти нынешнюю команду. У нее нет стратегии развития Украины и на министерских должностях не у всех даже есть дипломы государственного образца, но зато есть сильное желание усидеть, прикрывшись, как зонтиком, народной любовью, внесенной в протоколы ЦИК. Усидеть, по крайней мере, до того момента, когда ситуация изменится, и народная любовь или нелюбовь уже не будет решать ничего. Как, например где?
Как, например, в России.
Мнение Запада
А Запад с интересом наблюдал за нами, решая, к какому миру относится Украина. Либо она часть Запада – да, бедная, дурно воспитанная, одичавшая от непростого соседства – но все-таки готовая принять западные правила жизни, важнейшим из которых является примат личной ответственности за все свои решения и действия. То есть, нет никого, кто придет и сотворит нам чудо. Мы сами, своим коллективным решением, вырабатываем план действий, реализуем его своим трудом и за свои деньги, и отвечаем за результат.
Либо, и это второй вариант – Украина часть того мира, к которому относится и Россия. Мира понятий, веры, медвежьих рефлексов и надежды на чудо, которое решит все проблемы. Запад не против такого мира, но играет с ним по другим правилам.
И вот, по результатам наших последних выборов, Запад пришел к выводу, что Украина является законной частью российского мира. Зависимая или независимая от России, братская или воюющая с ней – это уже неважно. Важно то, что она, как и Россия, находится по ту сторону барьера, где существуют свои, общие для той стороны законы и отношения, принципиально отличные от западных. Для такого решения у коллективного Запада были все основания. Потому что 73% – это голос абсолютного народного большинства. Возможно, в чем-то неоднородного внутри себя, но единодушного в вопросе устройства украинской власти.
С практической точки зрения это означает, что Западу лучше не то, чтобы совсем не вмешиваться в отношения внутри этого мира – это не получится, есть проблема беженцев, экономические связи и достойная мина при торговле европейским правом, – но хотя бы минимизировать свое вмешательство. Потому что это семейный, по сути, спор, и людям со стороны, с Запада, все его нюансы и тонкости не постичь. Во всяком случае, из-за конфликта между Россией и Украиной уже точно нет смысла ограничивать членство России в ПАСЕ. И с этим подходом Запада к Украине Кремль полностью согласен.
Наилучшие пожелания Зеленскому из Кремля
Из всех вариантов украинской власти, возможных сегодня, команда Зеленского, по совокупности двух факторов – отсутствия стратегии развития Украины и отношения к ней на Западе, – наилучший для Кремля вариант. Москва, с полным на то основанием, видит в ней слабого игрока, которому можно навязать свою повестку дня. Эта повестка уже появилась – курс на сближение и замирение с Киевом задан именно Москвой и будет реализоваться по ее плану, и на ее условиях.
Если же дело дойдет до того, что нынешняя власть будет нуждаться в прямой поддержке России, чтобы усидеть, она ее получит, поскольку более подходящей для России власти в Украине сегодня быть не может. Открыто пророссийская власть пока не получит поддержки большинства, а всякая власть, имеющая стратегию укрепления независимости Украины, будет Москве априори враждебна. Таким образом, отсутствие стратегии, когда единственная цель украинской власти – усидеть любой ценой, – это идеальный для Москвы вариант в рамках возможного.
Но существуют ли риски для нахождения у власти Зеленского и его команды? Да, существуют, хотя они и минимальны. Риски появятся в том случае, если недовольство оставшейся четверти населения, не поддавшейся обаянию «Слуг народа» консолидируется в общий протест. Конечно, в нынешних условиях это невероятно – но Украина бывает очень непредсказуема. И если это все-таки случится, то нынешняя команда может не усидеть, поскольку ее сторонники крайне неоднородны, и неспособны к ответной консолидации. А Украина пока еще не Россия, и тут, случается, президентов гонят прочь.
Однако ни Западу, ни тем более Кремлю не нужен еще один Майдан. И, никакая попытка сместить Зеленского, точнее, «Команду Зе», поскольку сам Зеленский лишь ее публичное лицо, никем, достаточно влиятельным и ресурсным, сегодня поддержана не будет. Ни в самой Украине, ни вне ее. Если же дело все-таки дойдет до края, то Запад отвернется на пару дней, занявшись, к примеру, проблемами глобального потепления, а Россия, забыв прежние разногласия, окажет, в знак вечного мира и братства, эффективную помощь украинскому народу, защитив законную власть, получившую на демократических выборах беспрецедентный по масштабам мандат народного доверия.
И вот как раз на этот случай, чтобы никакие враги России не истолковали это превратно, и не обозвали братскую помощь военным преступлением, Москве нужна полная ясность в некоторых деликатных вопросах.
Сергей Ильченко / Деловая столица
