7 августа официально объявил о своей отставке посол США в России Джон Хантсмен-младший, которому в марте этого года исполнилось всего 59 лет, и который провел на этой должности менее двух лет, так что плановой ротацией этот шаг не назовешь.
Перспективы Хантсмена
С точки зрения российских властей, Хантсмен в роли посла был ничем не удобнее своих предшественников Джона Теффта (которого в Кремле боялись, как спутника «цветных революций») и Майкла Макфола (которого режим по многим причинам ненавидел и презирал). При этом, следует сказать, что в Москву Хантсмен, бывший губернатор родного мормонского штата Юта, посол США в Китае и в Сингапуре, прибыл вроде как с «раскрытыми ладонями», даже готовый при новом президенте Трампе тихо перевернуть те или иные страницы.
Однако, похоже, Россия вовсе не собиралась этого делать, продолжая марать протокол своих отношений с Америкой кровавыми пятнами и отравлять его ядами зависти. На прошлой неделе между Трампом и Путиным состоялся телефонный разговор. Телекомпания CNN тогда сообщила, что лидеры в числе прочего якобы обсуждали грядущую отставку Хантсмена. Жена посла Мэри Кэй Хантсмен впоследствии назвала непорядочным сюжет CNN, в котором говорилось, что они с супругом находятся в России в «прощальном турне». И впрямь, дел-то еще невпроворот. Да и прощаться в России чете Хантсмен, как станет ясно из нижесказанного, в России было особо не с кем.
С объективной точки зрения причин столь раннего отъезда может быть три.
Первая — дело Майкла Калви из Baring Vostok, единственного остававшегося в РФ крупного иностранного инвестиционного фонда (и едва ли не самого старинного) которого заперли, по большому счету, из-за интриг третьестепенных персонажей. Как ни абсурдно это выглядит, но Калви даже из камеры (в конце концов, его отпустили под домашний арест) призывал вкладывать в Россию и хотел чуть ли не в цепях явиться на Петербургский экономический форум. Чем отлично проиллюстрировал приписываемую Владимиру Ленину фразу: «Капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим».
Впрочем, выпуск Калви под домашний арест в понятиях нынешней, дичающей России может даже рассматриваться как некий успех посла Хантсмена (тем более, что в этом году ПМЭФ был испорчен не так Калви, как историей с арестом журналиста Голунова и спонтанным протестом, спровоцированным этим сюжетом). Перевод основателя инвестфонда Baring Vostok Майкла Калви под домашний арест — это «шаг в правильном направлении», заявил тогда в интервью «Радио Свобода» посол США. Он отметил, что считает тревожным случай содержания под стражей американского гражданина и выразил надежду на скорое разрешение дела Калви.
В то же время, комментируя дело Пола Уилана, которого в России обвиняют в шпионаже, Хантсмен заявил, что американская сторона пока не видела доказательств его причастности к преступлениям. «Мы только слышали разговоры о шпионаже, но не думаю, что это так, — сказал он. — Если бы это было так, я думаю, мы бы уже получили подтверждение и доказательства». Но, обратим внимание, что на брошенную в Америке без средств агентшу Марию Бутину, пострадавшего из-за своей русофилии Уилана так никто и не поменял. Что говорит либо о привычном людоедстве российского режима, либо о предельно жесткой линии Госдепа.
Но большую часть своей каденции Хантсмен был вынужден заниматься малоприятными вещами. То есть — внедрять политику санкций, сокращая персонал, взамен получая, к примеру, разнообразные провокации со стороны «информационных титушек». Кстати говоря, вовсе не всегда работающих на официальную власть или того же Пригожина — за последние годы в РФ развелось немало энтузиастов, вообразивших себя борцами с Америкой и внутренними врагами из числа «пятой» (внесистемной оппозиции) и «шестой» (скрытой во власти оппозицией) колоннами.
Вторая причина — похоже, после комфортного прошлогоднего прохождения Митта Ромни в сенат США от Юты Хантсмен решил попробовать вернуться в кресло губернатора штата, которое занимал в 2005-09 годах. Юта, несмотря на доминирование консервативной церкви «поздних святых» (то есть мормонов) — вполне умеренный правоцентристский штат, в котором, равно как и в Аризоне, пропрезидентское крыло республиканцев имеет слабые позиции. Можно ли такой личный политический план уже бывшего посла США в России считать неким проявлением фронды по отношению к Дональду Трампу — вопрос открытый.
Третья объективная причина — это отсутствие какого-либо прогресса и окончательный выход США из ракетного договора в условиях, когда Москва не смогла предложить каких-либо достойных, с точки зрения Белого Дома, уступок или встречных предложений. Притом, что США, держа и по этой теме в фокусе именно Китай, оказались вполне способными просто отмахнуться от кремлевского нытья. В пакете идут и новые испытания со стороны Северной Кореи, и неясная лояльность РФ на новом витке торгового противостояния с Китаем (в силу забавного соглашения об импорте китайских технологий, по-видимому, в ущерб американским интересам), и многое, многое другое, на этом фоне «по мелочи».
Субъективно же речь может идти о двух причинах — так, со здоровьем у Хантсмена в прошлом году были некие проблемы, хотя заявлялось, что они преодолены, а также общие управленческие патологии нынешнего Госдепартамента.
Последние состоят в том, что назначать новых послов, равно как и министров (недавно пролетали кандидатуры президента как на Пентагон, так и на АНБ) Трампу все сложнее, поэтому ему проще действовать руками исполняющих обязанности. На самом верхнем уровне кипит борьба между госсекретарем Майком Помпео (тоже все чаще подумывающим об относительно безопасном забеге в Сенат от Канзаса или другого штата) и опытным советником по национальной безопасности Джоном Болтоном, который, похоже, опутал Помпео паутиной интриг.
В этом контексте судьба нового назначения в Москву крайне туманна, кроме того, необходимо бросить кость консерваторам-центристам в Сенате и демократам в Палате представителей. Трампу пришлось ввести в действие вторую часть пакета санкций против России за химические атаки в Сирии и Великобритании, но выглядит он минимальным, а мог и даже должен был включать снижение уровня дипломатического представительства.
Несговорчивый Путин
Это в данном случае может произойти «технически», мы, мол, не хотели, но никак не можем согласиться на новой кандидатуре. Правда, пока что Джон Хантсмен пообещал, что будет выполнять свои обязанности до начала октября. «Я покидаю пост посла Соединенных Штатов 3 октября 2019 года. Я надеюсь, что это даст достаточно времени для выдвижения кандидатуры моего преемника и для ее утверждения», — говорится в заявлении посла. «Я приложу все усилия для гладкой передачи полномочий, которая гарантирует: целям нашей внешней политики будет уделяться достаточно внимания», — отметил Хантсмен. «В дальнейшем мы должны продолжать привлекать Россию к ответственности, когда ее действия угрожают нам. В то время как многое, что нас разделяет, противоречиво, у нас есть и общие интересы, которые нельзя игнорировать», — сообщил посол в официальном письме (кстати говоря, размещенном в газете, принадлежащей его семье).
Даже в этом коротком документе просвечивают крючки — от надежд, которые продлятся как минимум 7,5 недель, до упоминания об ответственности и некоторых общих интересах.
В московских коридорах о после Хантсмене сложилось следующее мнение: это был сложный «клиент» для Кремля, но абсолютно понятный кремлевским силовикам (как и Джон Болтон). Они говорили на одном языке, не верили ни в какие идиотские перезагрузки и считали, что только интересы двигают политическим процессом. Между прочим, посол Хантсмен был одним из первых, кто публично нырял в православную прорубь и демонстрировал любовь к русским медведям и балалайке.
Хантсмен в особенности не любил заниматься русскими либералами и вообще ни во что не ставил «русскую оппозицию». Что, учитывая ее реальную полевую эффективность и мазохистскую любовь к битью, неудивительно. У посла США было несколько близких товарищей-переговорщиков. В частности, это атомно-кокаиновый мистик Николай Платонович Патрушев, которого, в свою очередь, плохо понимал рациональный Джон Болтон, поскольку Патрушев перманентно пребывает в сумрачном состоянии сознания, но Хантсмен, как верующий человек, мог войти в его положение. И поговорить о том же Николасе Мадуро, например. Еще один, насколько это слово здесь уместно, приятель — практичный вице-премьер Дмитрий Николаевич Козак, который умеет решать вопросы на удаленных театрах военных действий (в Молдове — через Додона, в Украине — через своего нового союзника Виктора Медведчука).
Под занавес срока Хантсмена кремлевская пропаганда запустила старую пластинку про внешнее вмешательство в дела России со стороны иностранных посольств, разумеется, далеко не случайно. Для будущего посла, как бы его ни звали, надо создать определенный фон. Даже если это будет сенатор-курьер между Трампом и Путиным Рэнд Пол, ставший за последние годы настолько жалким, что вряд ли сможет рассчитывать на переизбрание в Кентукки.
Но это если Пол справится с Ираном, куда Трамп в июле вроде как вознамерился отправить сенатора своим специальным посланником (видимо, чтобы еще сильнее потроллить перешедших к пиратству аятолл). Неплохим послом, по-видимому, был бы пролетевший мимо Конгресса в прошлом ноябре Дана Рорабахер, который некоторое время считался едва ли открытым агентом влияния Путина в нижней палате американского парламента.
Можно, по украинскому варианту призвать каких-нибудь бывших послов в России, а то и в СССР (да вот беда, вторые уже в возрасте, а первые, все как на подбор, либералы). Стив Бэннон слишком занят Европой, его единомышленники тоже подгорели в лучах славы Трампа, а кроме того, пригодятся в ходе набирающей ход президентской кампании.
В которой — а она является наиважнейшим мероприятием для президента Трампа в этом и следующем году (поскольку главное для него — хоть в чем-нибудь реально переплюнуть Барака Обаму), Путин упрямо не желает ничем помочь Дональду. Например, признать, что Россия вмешивалась в выборы на стороне Клинтон, но больше делать этого не будет. На крайний случай — ввести войска в КНДР и отобрать у Ким Чен Ына ядерное оружие, продав начинку американским компаниям по сходной цене. Или — поддержать Америку в соревновании с Китаем, хотя бы вербально, но вместо этого Путин упрямо держится за глобализацию и пишет Си Цзинпину письма путинской Татьяны Онегину. Да и российские подножки в Венесуэле и Сирии Трамп при всей своей душевной широте и отходчивости вряд ли забудет.
Все это выглядит довольно уныло, поэтому посла будут тоже подбирать долго, технически снизив, таким образом, уровень представительства. В Осаке американский лидер мог сделать вывод, что общих тем для разговора с явно сидящим на лекарствах Путиным у него попросту не осталось. Слишком обострять ситуацию Трамп не хочет, и он бы с удовольствием относился к российскому коллеге как к лидеру той же Малайзии, в крайнем случае — Бразилии, но ослиное упрямство Путина не дает к такому дружелюбному повороту никаких поводов. Кремль мог бы хотя бы позволить Трампу потушить сибирские пожары водяными бомбами, чтобы он тоже мог попасть на обложки мировых глянцевых журналов в путинском образе отважного пилота, акванавта и дрессировщика медведей — но увы.
А послу Хантсмену стоит пожелать удачных выборов в Юте — как гласит латинская пословица, он сделал все, что мог, пусть теперь другие попробуют выступить лучше.
Наша Рада
