Возвращение Леонида Кучмы к участию в трехстороннем контактной группе по мирному урегулированию ситуации на востоке Украины поначалу казалось очередной демонстрацией отсутствия кадрового резерва в команде Владимира Зеленского. Эта версия и сейчас не потеряла достоверности.
Но ловкость, с которой Леонид Данилович уже на третий день после своего возвращения выступил с радикальной инициативой, свидетельствует об этом, что «кадровый экспромт» был совсем не случайным. И экс-президент Украины имеет немало свежих идей, которые он не мог предложить другому уже также экс-президенту. Но вполне согласен реализовать при поддержке новой команды на Банковой.
Характерный момент – об идее Леонида Даниловича относительно блокады общественности сообщил не сам экс-президент, а спецпредставитель ОБСЕ в ТКГ Мартин Сайдик. Который, к слову, просто пылал энтузиазмом о том, что снятие блокады могло бы стать «большим прорывом» в ходе переговоров, а ее начало весной 2017 стало тем фактором, который способствовал «разрыву сторон». Как будто «разрыву» не способствовали гораздо более весомые факторы – вроде тяжелой артиллерии и танковых колонн. Впрочем, в достоверности слов Сайдика сомневаться не приходится – пресс-секретарь Кучмы Дарка Олифер подтвердила слова Сайдика и ограничилась скупым комментарием: «Речь шла о том, что такая проблема есть, ее надо решать. Такое предложение поддерживает и президент Украины». Также Леонид Кучма считает, что этот процесс должен быть «дорогой с двусторонним движением».
Если абстрагироваться от контекста «тотальной зрады», то восстановление торговли с ОРДЛО автоматически ставит несколько вопросов. В частности о том, что деньги, которые будут перечислять украинские ТЭЦ за уголь из Донбасса, несомненно, будут тратиться и на уплату налогов вооруженным группировкам, которые вместе с российскими войсками контролируют анклавы сепаратистов. И, например, в международных судах, где наши чиновники сейчас обвиняют Россию в финансировании терроризма, могут возникнуть вопросы и в отношении Украины, которая будет с террористами официально торговать.
Кроме вопросов политического порядка, снятияе блокады поднимает и вопросы в области экономики. В частности относительно того, после реализации этого замечательного плана будет скорректирована формула расчета стоимости угля «Роттердам-плюс», которая заложена в себестоимость электроэнергии и тепла, которую платят украинские потребители. Ведь формула в сегодняшнем виде предусматривает стоимость угля, купленного на мировых рынках, а не у террористов.
А также не будет ли сопровождаться соглашение о прекращении блокады возвращением собственности, фактически конфискованной у Рината Ахметова на территории ОРДЛО. И если ответ будет утвердительным – то как все это соотносится с «борьбой с олигархатом», провозглашенной новым президентом.
Все эти размышления касаются самой идеи прекращения блокады. Но результаты вчерашних переговоров могут иметь и заметно более широкий контекст. Особенно если учесть тот факт, что Леонид Данилович все-таки похвастался некоторыми достижениями. В частности, о том, что участники обсудили обмен пленными, в том числе освобождение украинских моряков. При этом Кучма прогнозирует, что эти вопросы, наконец, «начнутся решаться».
Параллельно с этим представитель России в контактной группе Борис Грызлов сказал, что стороны договорились о новом соглашении о прекращении огня. Этот документ должны подписать на следующей встрече, которая запланирована на 19 июня. Также достигнута договоренность относительно разведения сил в Станице Луганской – оно должно начаться 10 июня.
Грызлов с немалым энтузиазмом откликнулся и о гипотетическом прекращении блокады. Особенно «московскому гостю» понравился тот факт, что на эту тему Киеву придется говорить напрямую с сепаратистами, на что в Москве уже ждали не один год. «Надеемся, что прямой диалог Донецка, Луганска и Киева позволит найти взаимоприемлемые решения в рамках работы экономической подгруппы», – отметил Грызлов.
Таким образом, соглашение о прекращении блокады может быть только частью далеко широких переговоров, направленных на нормализацию конфликта на Донбассе. Что, в общем, можно было бы только приветствовать – если бы не тот простой факт, что непрозрачный, некий «конспиративный» формат переговоров намекает на то, что их содержание может украинцам не понравиться.
С одной стороны, понять команду Зеленского в этой ситуации частично можно. Какие бы договоренности с Россией – допустим на секунду, что даже выгодны – не были бы достигнуты, накануне парламентских выборов все это станет поводом для «зрада-атаки» со стороны политических оппонентов на накачанный стероидами и прогулками на велотренажере рейтинг Владимира Александровича.
Но если действующий президент так боится за успехи на выборах, то весь процесс можно было бы задержать еще на два месяца, и вести его, имея полноценную поддержку парламента (а если судить по соцопросам, шансы как минимум на коалицию у действующего президента таки есть).
Но спешка, с которой Зеленский начал рискованный «мирный процесс» с Россией, также свидетельствует о том, что за непрозрачностью переговоров кроются веские причины скрывать их реальный ход от общественности. И хотя социологические опросы свидетельствуют об усталости украинцев от войны, и готовности большей части наших сограждан «проглотить» прямые переговоры с сепаратистами, команда новоизбранного президента все равно стала на весьма скользкую дорожку.
Если когда-нибудь случится так, что для освобождения наших пленных Украине придется покупать уголь у сепаратистов – такой вариант «соглашения с дьяволом» вполне имеет право на существование. Хотелось бы только, чтобы, ведя переговоры об освобождении пленных, наши новые (или, в случае с Кучмой – вовсе и не новые) должностные лица вдруг не умножили на ноль то, ради чего наши соотечественники пожертвовали своей свободой и жизнью.
Тарас Паньо / Depo.ua
