Визит российского правителя Владимира Путина в Пекин на саммит участников – но участников, подчеркнем, в той или иной степени – глобальной китайской инициативы «Один пояс, один путь» не только оказался бессодержательным в практическом плане, но и запомнился лишь очной склокой с Беларусью и заочной – с Украиной.
Чужой человек в Пекине
Достаточно сказать, что вместо того, чтобы обсуждать свою роль в китайском проекте мирового доминирования, Путин комментировал паспортную провокацию на оккупированных территориях, ввязавшись в заведомо проигрышный обмен «троллингом» с избранным президентом Украины Владимиром Зеленским, в то время как Александр Лукашенко вынудил хозяина Кремля отозвать из Минска скандального посла Михаила Бабича.
При этом российский диктатор прошипел в адрес Беларуси угрозу – мол, у нее есть год на то, чтобы определиться с «союзным государством». Но в споре с Минском Москва неожиданно оказалась в слабой позиции, буквально «положив» магистральный нефтепровод «Дружба» своей загрязненной хлорэтаном нефтью. Поэтому разговор о текущей ликвидации на территории партнера по ЕврАзЭС и союзника по ОДКБ так называемого «нефтяного оффшора» внезапно оказался не к месту.
Параллельно Лукашенко позволил КГБ арестовать на взятке (?!) собственного начальника охраны, заместителя госсекретаря Совета Безопасности республики, Андрея Втюрина, служившего президенту с 1995 г., что может рассматриваться как выход на поверхность чисток недостаточно лояльных к Александру Григорьевичу людей. Эти события в глазах украинского (и не только) потребителя новостей как-то заслонили и сам второй саммит «Одного пояса, одного пути», и нынешнюю природу китайско-российских отношений, которые приобрели довольно странный характер.
Однако в условиях перетекания глобального мирового порядка, как минимум, к сино-американской биполярности необходимо обратить внимание именно на эти два тематических блока: собственно, Китай и сюжетная линия его отношений с РФ. Важно отметить: Пекин буквально еженедельно, если не ежедневно, напоминает о себе и о своем глобальном проекте, а это свидетельствует об определенной информационной политике.
Сам по себе саммит стал, скорее, праздничной вечеринкой после недавних дипломатических побед – соглашений с Италией и Перу. В процессе же участники мероприятия заключили 283 соглашения на общую сумму более $64 млрд. По словам председателя Си Цзиньпина, Пекин будет и дальше отстаивать принцип достижения общего роста путем диалога и сотрудничества, используя консультации и разделяя ответственность для достижения взаимной выгоды.
«Мы приветствуем все страны, заинтересованные в участии в инициативе «Один пояс – один путь». Китай поддерживал и будет поддерживать открытость, честность и развитие экологичных технологий. Мы выступаем против протекционизма (шпилька в сторону США) и будем делать все возможное для построения в будущем открытого, экологического (это явно сказано для европейцев) и успешного Шелкового пути», – заявил Си. При этом китайское правительство, по его словам, будет активно поддерживать инициативу «Один пояс – один путь» с участием других стран путем выдачи кредитов, предоставления средств из целевых фондов и выпуска долговых обязательств.
Также было отмечено, что Китай не стремится намеренно к торговому профициту. Страна готова импортировать больше иностранной сельскохозяйственной продукции и услуг для более сбалансированной торговли. Это очевидные сигналы о готовности идти на компромисс в вопросе фундаментальной сделки с Америкой (одним из крупнейших импортеров аграрной продукции и услуг в КНР). Кроме того, важно, что макроэкономические опасения, связанные с Китаем, в последнее время снижаются на фоне более позитивной статистики, которая, вероятно, объясняется тем, что стимулирующие усилия властей оказались эффективными.
Не обошлось и без ложки дегтя. Как известно, Индия отказалась от участия в пекинском форуме «Один пояс, один путь». Причина – спорная территория. Один из китайских транспортных коридоров в рамках проекта Шелкового пути проходит через Кашмир. Этот проект Дели расценивает как удар по суверенитету Индии, потому что она считает Кашмир своей территорией, а Пакистан – своей. Впрочем, все вышеперечисленное – повестка дня тяжеловесов, в то время как РФ на саммите производила впечатление аутсайдера, ведь из России китайские деньги бегут.
Тандем не получился
Часть общих проектов заморожена, часть проходит пересмотр в сторону ограничения. Дело, видимо, в том, что Китай близок к окончательному формулированию своих отношений с северным соседом, который утратил титул «великого». Чуть ли не впервые в ходе минувшего мероприятия Москва громко пожаловалась на Пекин, который, по мнению российских властей, неформально присоединился к режиму санкций. Возникает впечатление, что конфликт, который ранее лакировался пропагандой Кремля, наконец, вырвался наружу.
Поэтому важно оглянуться на ретроспективу советско-китайских и российско-китайских отношений, которой в своей недавней фундаментальной статье «Россия-Китай: горизонты сотрудничества» (приуроченной ко второму саммиту «Одного пояса, одного пути») коснулся бывший заместитель министра иностранных дел РФ при Андрее Козыреве (1991-93), а затем посол России в Республике Корея (1993-1997) Георгий Кунадзе.
В конце 60-х годов СССР, напоминает Кунадзе, под предлогом предотвращения авантюр со стороны «безответственных ядерных государств», пытался заручиться «пониманием» США на случай превентивного удара по КНР. Это предложение США отвергли, придя к выводу о целесообразности сближения с Китаем. Подобный маневр генерировал лавинообразный процесс признания КНР всеми странами мира. Геополитическое положение СССР ввиду того, что по объективным демографическим и иным причинам Китай вовсе не опасался ядерного конфликта, таким образом, ухудшилось.
Тридцать лет назад, в мае 1989 года, в Пекине состоялись китайско-советские переговоры на высшем уровне, итог которых сохраняет определяющее значение и до сего дня. Михаил Горбачев и Дэн Сяо Пин в тяжелое для обеих стран время смогли добиться революционных решений в двусторонних отношениях. Уже в мае 1991 г. СССР и подвергшийся масштабной критике Запада после подавления студенческих волнений Китай смогли подписать историческое соглашение о советско-китайской границе.
Но отметим, что в 90-х уже новые, российские власти дальневосточных регионов почти открыто пытались саботировать процесс демаркации. Как ни парадоксально, но только при «сильном» Путине, в июле 2001 года Россия и Китай подписали договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, а в октябре 2004 г. – важное дополнение к соглашению о границе, поставившее точку в пограничном размежевании двух стран. Россия признала законные права Китая на острова Большой Уссурийский и Тарабаров в районе Хабаровска и на остров Большой в Читинской области, а Китай в качестве жеста доброй воли согласился на раздел островов Большой Уссурийский и Большой в соотношении примерно 50 на 50.
Однако и в 2000-х, несмотря на постепенный дрейф РФ от западных ценностей, тандем Москвы с Пекином никак не желал формироваться. Это говорит о тонкой политической интуиции последнего. Ведь у России 2010-х годов, которые скоро перейдут в 20-е, почти нет друзей и совсем нет союзников. По мнению «либерала» Кунадзе, влияние РФ в современном мире объективно невысоко (сомнительные клиенты-изгои не в счет) и не видно, за счет чего оно может повыситься. Поэтому те же китайцы не спешат ввязываться в гонку ракетно-ядерных вооружений и, сохраняя внушительный оборонный потенциал, предпочитают конкурировать с другими странами в невоенных областях. Политического влияния Пекину хватает на то, что реально необходимо сегодня Китаю и будет нужно в будущем. На Москву в Пекине смотрят с иронией, прекрасно считывая все тональности и мелкую политическую моторику.
Потенциально для России Китай – единственный и незаменимый партнер, без тесного сотрудничества с которым во всех мыслимых и немыслимых формах ее нынешняя изоляция от внешнего мира станет близка к абсолютной. Напротив, для Китая Россия – партнер сравнительно важный, но не единственный и далеко не главный. Китай вполне устраивает действующий договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве.
Реальность «желтой угрозы»
И дело не только в самоизоляции и углубляющемся отставании агрессивного режима в Москве, мало чем отличающегося от клептократии в Венесуэле, но прежде всего в экономике и демографии.
По данным российской таможенной статистики за 2018 г., около 87% в российском экспорте в Китай пришлось на минеральное топливо, лес и пиломатериалы, рыбу и морепродукты, руду, шлак и золу. Российский экспорт машин и оборудования составил около 3%, а секретной продукции – не более 2%.
Напротив, в российском импорте из Китая около 80% пришлось на «котлы, механизмы и промышленное оборудование, электрические машины и приборы промышленного и бытового назначения, автомобили, черные металлы и изделия из них, оптику и измерительные приборы, одежду, обувь и игрушки». В 2018 г. товарооборот достиг рекордных $100 млрд, но… структура же российско-китайского товарооборота, по существу, мало отличается от структуры товарооборота России и ЕС.
Иными словами, РФ превратилась в сырьевой придаток как ЕС, так и Китая, а дальнейшее ухудшение отношений с Западом неизбежно превратит Россию в некое подобие непризнанного государства под протекторатом Пекина (и то, если Кремль хорошо попросит), причем безо всяких сознательных усилий Поднебесной. Уже сегодня, как недавно было красноречиво продемонстрировано, Россия выпала даже из процесса урегулирования северокорейских проблем, фактически доверив представлять свои интересы Китаю, которому боится перечить даже в мелочах.
Наконец, по официальным российским данным, количество граждан Китая, в каждый конкретный момент легально находящихся в России не в туристических целях, то есть трудовых мигрантов, не превышает полумиллиона человек. Неофициальные же оценки дают другие цифры: 2,5 млн легальных трудовых мигрантов и около 2 млн нелегальных. Столь большое расхождение, возможно, указывает на то, что российские власти не очень озабочены вопросами китайской трудовой миграции.
При этом китайские трудовые мигранты в основном концентрируются на российском Дальнем Востоке, население которого не превышает шести миллионов человек. Китайцы мало контактируют с местными хозяйствующими субъектами, предпочитая учреждать собственные фирмы. А их деятельность, как говорят, контролируется властями приграничных китайских провинций.
Будучи в основном выходцами как раз из этих провинций, где, напоминает бывший посол РФ в Сеуле, проживает не менее 100 млн человек, китайские трудовые мигранты редко остаются в России надолго: одни приезжают, другие уезжают. Такая модель китайской трудовой миграции может измениться, если в будущем к ней подключатся жители депрессивных западных провинций Китая, больше склонные к оседанию на новых землях. Так что размышлять о «желтой угрозе» уже поздно. Возможно, критический порог уже перейден.
Кто платит, тот и заказывает
Проблематичным выглядит сегодня и гигантский контракт на поставку российского газа в Китай, заключенный «Газпромом» с Китайской нефтегазовой корпорацией еще в мае 2014 г. (как и другие контракты российских монополий с китайцами). Согласно этому контракту «Газпром» должен ежегодно поставлять в Китай 38 млрд кубометров газа. (Примерно столько же «Газпром» реализует на рынках всей Европы.) Российский газ в Китай будет поступать с нового Чаяндинского месторождения в Ленском районе Якутии по строящемуся с 2016 г. газопроводу мощностью в те же самые 38 млрд кубометров и протяженностью в 2158 км. Конечная точка маршрута газопровода – город Благовещенск Амурской области, откуда газ будет доставляться в приграничный китайский город Хэйхэ по трубе, проложенной в туннеле под дном Амура. Срок действия контракта – 30 лет, сумма контракта – $400 млрд. Запланированное начало поставок – 2019 г. Нетрудно понять, что Китай станет монопольным покупателем газа, поступающего по новому газопроводу.
Вытесняемая с сырьевых рынков других стран Россия рада продать любое свое сырье Китаю, а тот, имея по большинству позиций альтернативные источники его получения, вполне способен жестко диктовать ей свои условия сделок.
Поэтому в Пекине у крайне неудачно потроллившего Украину и Беларусь Владимира Путина не нашлось никаких новостей – ни для китайцев, ни для россиян. Один пояс оборачивает планету мимо России, а один путь пролегает как в Европу, так и в Латинскую Америку, обходя необитаемые пространства на севере, куда неспешно двигается трудолюбивый китайский колонист.
Наша Рада
