Московский патриархат начал выполнять свою угрозу ответить Константинополю на отзыв согласия на подчинение Киевской митрополии Московскому патриарху, снятие анафемы для украинских патриархов и перспективу томоса. Асимметрично, как водится.
Для начала Синод РПЦ провели в Минске. Конечно, эта локация была определена еще пару лет назад: демонстрировать единство и единоначалие лучше на выезде, но Киев для Кирилла стал недоступен. Получилось, кстати, даже эффектнее, чем планировалось. Ведь Синод Константинопольский своим решением символически откатил ситуацию к состоянию перед маем 1686 года. То есть, ко времени, когда Брестская, Туровская (Турово-Пинская), Полоцкая, Оршанская и Мстиславско-Могилевская (Белорусская), Смоленская, и Брянская епархии принадлежали Киевской митрополии, а та, в свою очередь, подчинялась Константинопольскому патриархату. В общем, Кирилл непрозрачно дал понять, что, по крайней мере, в этом доме еще остается хозяином – тем более что заседание Синода РПЦ впервые проводилось в Беларуси.
Стоит признать, антураж для решения о разрыве отношений с Константинополем получился вполне подходящий. А также, прямо скажем, своевременным и дальновидным. Ведь что такое разрыв эвхаристического общения? Помимо прочего – это непризнание причастия «той стороны». Что с чисто практической точки зрения означает переориентацию маршрутов вип-паломничества с того же Афона на Валаам. Попросту говоря, «мерседесы» от каких-нибудь роттенбергов и пожертвования от малофеевских фондов перестанут уплывать к грекам. Что отнюдь не помешает в условиях схлопывания кормовой базы Московского патриархата, тем более вероятного, что брожение среди иерархов УПЦ МП уже началось.
И потом, сопутствующий доход от демонстрации святынь тоже, по всей видимости, теперь просядет – константинопольских артефактов не привезешь, а свои такого ажиотажа не вызывают. В общем, не время разбрасываться ресурсами: родина под санкциями, патриарха в схизматики записывают, автаркия нужна. Оно, конечно, хорошо бы, восточные соседи чуток Чучхе отсыпали, но это по кремлевской линии. А пока можно хотя бы порадоваться, что Благодатный огонь из Иерусалима возят. Впрочем, кто знает, надолго ли. В случае, если Иерусалимский патриархат поддержит Константинопольский, молельные туры и туда окажутся формально вне закона. И потом, российским паломникам в Израиле уже теперь, случается, приходится доказывать, что они не намерены становиться нелегалами-гастарбайтерами, а еще пара-тройка сирийских обострений — того и гляди, огонь придется возить с тюменских нефтяных скважин. И лучше уже сейчас начинать к этому готовиться, не убояшася шантажа. Автаркия – так уж автаркия.
Кстати, то, что делает Московский патриархат сегодня, выглядит забавным римейком истории, случившейся еще при Василии ІІІ. Здесь стоит привести мемуары легата Антонио Поссини, отправленного Папой Урбаном VII к Ивану Грозному во время Ливонской войны в качестве посредника для переговоров с Речью Посполитой. Его миссия, помимо прочего, предусматривала и склонение Ивана к унии между Католической церковью и Московским патриархатом. Из этого ничего не вышло, но само существование подобного проекта довольно красноречиво.
Так вот что писал Поссини в своей «Московии»: «Раньше митрополит московский утверждался Константинопольским патриархом. При нынешнем государе он уже больше им не утверждается, и хотя многие исполняли эту обязанность, в конце концов были или убиты, или сосланы в монастыри. Считают, что перестали искать этого утверждения после того, как отец нынешнего государя, Василий, заключил в тюрьму греческого священника, вызванного от Константинопольского патриарха. Когда этот священник узнал, что московиты расходятся в догматах веры и в некоторых обрядах не только с латинянами, но и с греками, он откровенно высказал это Василию. После этого он так и не смог освободиться из заключения и там, говорят, кончил свои дни».
Так вот, батюшка Иоанна Васильевича посадил в острог не кого-нибудь, а Михаила Триволиса, более известного как Максим Грек. Ученик итальянских гуманистов, последователь Савонаролы, затем монах Ватопедского афонского монастыря, знаток Писания и полиглот, он в 1518 году приехал в Московию по просьбе Василия III для исправления переводов церковных книг. А дальше был классический сценарий горя от ума: на соборах 1525 и 1531 годов его осуждали за ересь (!), отступление от православия (ничего не напоминает?), критику назначения русских митрополитов без утверждения Константинопольским патриархом и за «изменнические сношения с Турцией». Ну и осуждение любвеобилия и тяги к роскоши московских чинуш и самого Василия ему, естественно, тоже припомнили.
Минуло полтысячи лет, а Москва опять ударилась в ту же риторику. И если она предпочтет, как обычно, и дальше идти по особому пути, то вполне может статься, что патриарха-реформатора Никона назовут теперь еретиком и изменником. Ведь это он через сотню лет после смерти Максима Грека привел-таки «русское» православие к расколу – не иначе как в угоду украинским попам, привыкшим к новым греческим обрядам, троеперстию, модернизации и вот этому вот всему. Так что самое время Кириллу объявить о восстановлении евхаристического общения между РПЦ и старообрядческими церквями – в качестве компенсации разрыва отношений с Константинополем. Русское православие, наконец, поборет инспирированный Западом раскол внутри себя и снова будет единым. А там, глядишь, главным духовным лицом в России станет московский муфтий.
Алексей Кафтан / Деловая столица
