Сразу после откровенно никакого выступления президента страны-террориста Владимира Путина перед Федеральным собранием РФ, которое может запомниться лишь решением о приостановлении участия Москвы в соглашении СНВ-III, Кремль развернул новую информационную кампанию, которая должна казаться более эффективной и убедительной.
В частности, сейчас мы наблюдаем серьезное усиление кремлевского нарратива о якобы желании НАТО развалить Россию.
Таким образом, как россиян, так и Запад, вдруг начал запугивать и лично Путин, и его воинственный пекинес Дмитрий Медведев. Первый – в интервью пропагандистскому каналу «Россия 1», а второй – в «статье» для издания «Известия».
Что интересно, оба прибегают к демонстрации фатализма в отношении судьбы России. Удивительно откровенно Медведев, например, играя, как его шеф, в историка, признает Россию империей, которая столкнулась с угрозой собственному существованию, что происходило уже неоднократно – империи появлялись и прекращали свое существование.
В своей долгой прелюдии заместитель председателя Совбеза РФ постепенно формирует аргументацию для выводов и, собственно, гнетущую атмосферу, когда вспоминает о том, как развалился (или «был развален») Советский Союз, который в его очерке является жертвой. Жертвой неудачных решений верхушки. Жертвой «Запада», ожидавшего краха СССР и приближавшего его. Жертвой меркантильных лидеров республик, желавших создать «на дымящихся руинах великой страны» независимые государства, где бы они были несомненными хозяевами.
Поэтому Медведев приходит к выводу, что после развала Союза – с середины 90-х – Запад стремился окончательно уничтожить Россию. Тем не менее, все гуманитарные миссии для голодной России он, конечно, проигнорировал. Как и то, что если бы Запад действительно стремился «добить» Москву, то именно эти 90-е годы были идеальным временем для реализации этих планов. И не говоря уже о тогдашних прямых призывах из Вашингтона – в частности, в Украину – отказаться от независимости для сохранения, пусть обновленного, но СССР.
Эти противоречия не вписываются в парадигму, рисующую сейчас Кремль – об исконных планах врагов уничтожить Россию, в чем они могут добиться успеха сегодня, когда Москва проиграет войну Украине. И тогда, как пугает россиян Путин, не будет страны и не будет вообще такого этноса как россияне, а будут «московиты какие-нибудь, уральцы и так далее».
Вот такие якобы намерения имеются у НАТО. И, конечно же, всезнающий Путин об этих «изложенных на бумаге» планах Альянса был давно проинформирован (как и о многом другом, впрочем, как всегда, без доказательств) российский президент, но власти РФ, мол, молчали «по партнерским соображениям».
Жалкое объяснение, на самом деле. И хотя его будет достаточно для люмпена, не оно здесь главное, а то, зачем вообще российский режим сейчас заговорил о прекращении существования России.
Ответ опять-таки в статье воинствующего Медведева, который может позволить себе сказать то, чего не может Путин. В частности, тот, вспоминая об уничтожении империй, недвусмысленно угрожает США и ЕС глобальной катастрофой: «Любая павшая империя похоронит под своими обломками полмира, а то и больше». И нынешняя Россия – не СССР, проигравший без «выстрелов», поэтому точно, продолжает он, похоронит этот мир. «Умирает великая страна – начинается война», – отмечает Медведев, и уверяет, что Россия готова воевать, ведь… и здесь еще больше уже знакомого нам путинского фатализма: «Мир без России нам не нужен». Что перекликается с еще одним высказыванием Путина: «Мы – в рай, а они сразу сдохнут».
Российская эсхатология
Это отчаяние? Отчасти да. Два последних «Рамштайна», Мюнхенская конференция по безопасности, визит президента США Джо Байдена в Киев – все эти события являются весьма убедительными признаками того, что Североатлантическое сообщество поставило перед собой цель безо всяких оговорок обеспечить поражение России в войне против Украины.
Но еще рано праздновать победу из-за того показного путинского отчаяния, ибо на самом деле оно в качестве нарратива может принести России определенные гешефты при условии формирования определенной политической конъюнктуры.
Во-первых, отчаяние это идет в связке с очередным эпизодом ядерного шантажа, начавшегося с СНВ-III.
Следует обратить внимание на утверждение посла России в Великобритании Андрея Келина в интервью LBC 22 февраля о том, что Москва не планирует применять ядерное оружие в войне против Украины. Это возможно только при двух условиях, говорит дипломат: в случае ядерной атаки на РФ или если «конвенционная атака будет столь серьезной, что существование нашего государства будет в опасности».
И вот глава России прямо заявляет о собственно угрозе существованию государства. Это не обязательно свидетельствует о том, что Путин решит применить ЯО в Украине. Тем более что тактическое ЯО не обеспечит ему победы. И это понимают в Кремле. И, кстати, по информации Financial Times, военные по поручению Путина провели симуляцию удара тактическим ядерным оружием по Украине и пришли к выводу, что с точки зрения успехов на поле боя это не даст никаких плюсов.
Кремль сейчас стремится в очередной раз убедить США и Европу в своем абсолютном безумии и фатализме, граничащих с фанатизмом: «Я испепелю весь мир, потому что не хочу развала и РФ. Для меня развал СССР был трагедией, вы в курсе».
Конечно, это блеф. Но он является неотъемлемой частью другого месседжа для Запада (для россиян – это, разумеется, призыв к консолидации): НАТО тоже совершенно не нужен распад России, потому что тогда на ее обломках появятся несколько новых стран с царьками, которые уже, кстати, создали себе частные армии и ядерным оружием, граждане которых десятками лет накачивались самой агрессивной пропагандой, поэтому будут испытывать лишь сильнейшую тягу к реваншизму. Аллюзия на Германию после мировой войны.
Опасность для нас состоит в том, что в этой информационной кампании не столько важен ядерный шантаж, сколько игра Путина, Медведева и других на опасениях Европы и США по поводу непрогнозируемых последствий распада РФ.
Тем более, вспомним о спорадических подтверждениях тем же президентом Франции Эммануэлем Макроном, что Россия все же рассматривается в перспективе частью европейской архитектуры безопасности. За Макроном, но уже «тише», может о таких рисках заговорить и канцлер ФРГ Олаф Шольц.
Однако основная аудитория кремлевских месседжей – в Соединенных Штатах.
Американский истеблишмент уже испытывал подобные страхи из-за распада СССР. Достаточно вспомнить печально известную речь Джорджа Буша-старшего в Верховном Совете УССР, получившей унизительное название Chicken Kyiv speech (речь «Котлета по-киевски»), поскольку он призвал украинцев не строить независимую страну, остаться в составе реформированного Михаилом Горбачевым Союза и не слушать тех, кто «пропагандирует суицидальный национализм»
Вашингтон тогда тоже тревожился из-за неопределенного будущего – из-за появления на карте «новых» государств, новых лидеров, новых идеологий, некоторые из которых к тому же имели бы ядерное оружие.
Похожая обеспокоенность в Штатах существует и сегодня. Американские доктрины действительно не предполагают развала РФ. И по вышеупомянутым причинам, и из-за риска поглощения того, что останется от России, Китаем. А именно он сегодня является основным соперником США.
Поэтому, когда Путин прибегает к шантажу такого рода, он фактически вновь предлагает Штатами сесть за стол переговоров, надеясь на временное восстановление статус-кво и «новую реальность», в которой Украину принуждают к миру с Россией на приемлемых для последней условиях – просто ради сохранения человечества от потенциальной катастрофы в случае, если она развалится. Что ж, если в своих планах Кремль настолько полагается на апокалипсис, значит дела у него действительно плохи. Но дело в том, что этот нарратив в ближайшее время станет одним из ведущих в российской внешнеполитической риторике – и на Западе есть политики, склонные его воспринимать.
Владислав Гирман / Деловая столица
