Переговоры президента России Владимира Путина и федерального канцлера Германии Ангелы Меркель, прошедшие 11 января в Москве, завершились совместной пресс-конференцией, на которой было озвучено много интересного. Впрочем, большое число важных тем было ожидаемо, поскольку переговоры носили всеобъемлющий характер. Говорили о достройке СП-2, об обстановке на Ближнем Востоке и в Ливии, об Украине и Минских соглашениях.
Пресс-конференция выявила почти полное совпадение точек зрения двух лидеров, так что когда говорил Путин, кивала Меркель, а когда говорила Меркель — кивал Путин, отчего временами их можно было даже спутать. Уже больше восьмидесяти лет мир не видел столь трогательного согласия Берлина и Москвы по всем основным вопросам.
Эти однодневные переговоры стали итогом большой работы по выработке системы взаимных уступок и размежевания зон влияния. Плохая новость: Германия не прочь сдать Украину в зону влияния России. Интересная новость: события, предшествовавшие началу Второй мировой войны, сегодня повторяются в Европе с удивительной точностью. Хороших новостей пока, увы, нет.
Первым о предстоящем визите Меркель в Москву сообщил 6 января Кремль, указав, что в ходе переговоров планируется обсудить «эскалацию напряженности на Ближнем Востоке в результате авиаудара США по аэропорту Багдада». Следом визит подтвердил и Берлин, уточнив, впрочем, что убийство Касема Сулеймани, равно как и возрастание напряженности между Ираном и США, не были «причиной и поводом к визиту», который готовился еще с конца прошлого года. По немецкой версии темой обсуждения должен был стать широкий спектр тем, от Сирии до Украины, хотя Иран также мог быть включен в повестку переговоров. После этого Песков подтвердил, что смерть Сулеймани действительно не была причиной приезда Меркель в Москву.
В ходе итоговой пресс-конференции были сделаны заявления по нескольким ключевым темам.
Первое. «Северный поток-2» должен быть достроен. Путин заявил, что Россия сможет обойтись своими силами, без привлечения иностранных партнеров, хотя это и отодвинет дату пуска — ориентировочно до конца текущего года или до первого квартала 2021 г. Меркель поддакнула Путину, заявив, что СП-2 можно завершить, «несмотря на эти санкции», что Германия не считает допустимыми экстерриториальные санкции США, а СП-2 — это «экономический проект», не имеющей политической составляющей.
В понедельник, 13 января, позицию Меркель поддержал и глава австрийского МИДа Александер Шалленберг. «Мы отвергаем экстерриториальное действие санкций. Это неприемлемо», — заявил он в интервью Die Press.
Второе. Владимир Путин заявил, что в Ливии находится «много всяких наемников», в том числе и тех, кто ранее был в сирийском Идлибе, и что в их числе могут быть российские граждане, но если там они даже и есть, то «не представляют интересов российского государства и денег от российского государства не получают». Иными словами, Путин открестился от ЧВК «Вагнер» в Сирии и Ливии — мол, есть ли они там или нет — в любом случае это их бизнес, и на государственном уровне Россия к этому непричастна.
Это заявление прозвучало на фоне официального обращения признаваемого ООН Правительства национального согласия Ливии (ПНС) во главе с Фаизом аль-Сарраджем, запросившим у Анкары военную поддержку «с воздуха, с земли и с моря» в борьбе против не признаваемой ООН Ливийской национальной армии (ЛНА), возглавляемой российским ставленником, фельдмаршалом Халифой Хафтаром. Обращение было сделано в декабре, и Анкара ответила согласием, начав переброску в Триполи спецназа, военной техники и инструкторов, о чем сообщил телеканал Al-Arabiya. При этом президент Турции Реджеп Эрдоган заявил, что наемники ЧВК «Вагнер» воюют в Ливии на стороне ЛНА.
В свою очередь, этому предшествовало подписание двух документов между Анкарой и Триполи: соглашения об укреплении оборонного сотрудничества между Турцией и Ливией, что сделало возможным обращение к Турции за военной помощью, и меморандума о взаимопонимании относительно демаркации морских зон между двумя странами. Но в морскую зону между Турцией и Ливией попадают экономические зоны Греции, Египта и Кипра. Таким образом, турецко-ливийское соглашение о демаркации означало заявку Анкары на контроль всего средиземноморского транзита нефтепродуктов в Европу, как собственно ливийских, так и транспортируемых по кипрско-египетско-ливано-израильскому газопроводу EastMed, запланированному к вводу в 2025-2026 гг.
Далее события развивались так. 2 декабря Трамп предупредил Эрдогана о последствиях военного вмешательства в Ливии, заявив, что оно осложнит ситуацию в этой стране. На следующий день ливийский парламент, заседающий в Тобруке и поддерживающий ЛНА, картинно проголосовал за отмену соглашения о введении турецких войск, призвал прекратить отношения с Турцией и закрыть ее посольства, чтобы противостоять вмешательству в дела Ливии, а руководитель парламентского комитета по обороне потребовал, чтобы Сарраджа обвинили в государственной измене. Через день Эрдоган в эфире телеканала CNN Turk заявил, что турецкие войска начали выдвижение в Ливию. И, наконец, 13 января, уже после пресс-конференции Путина и Меркель, в Москву для переговоров прибыли Саррадж и Хафтар.
Да, и еще деталь: в пятницу, 10 января, в немецких СМИ мелькнула информация о задержании в аэропорту Мюнхена владельца ЧВК «Вагнер» Владимира Пригожина, прибывшего туда рейсом «Аэрофлота» из Петербурга. Мелькнула — и была опровергнута, в том смысле, что Пригожин прилетал, но никто его не задерживал. Вероятно, немецкие пограничники просто удостоверились, что перед ними именно Пригожин, поскольку тот с октября прошлого года, по одним данным, погиб в авиакатастрофе в Конго, а по другим — был жив. Итак, Пригожин жив и при этом вполне въездной в Германию, несмотря на присутствие в американских санкционных списках.
Из всего перечисленного в сумме складывается сложная газовая сделка. Москва и Берлин в обход, а точнее — поверх санкций США, все-таки пытаются запустить СП-2. Одновременно Путин уходит из Ливии, аккуратно прикрывая за собой дверь — то есть пытаясь примирить Сарраджа с Хафтаром и убирая оттуда своих наемников. Правда, в то время как Саррадж проявляет готовность к перемирию, Хафтар пока упирается, и переговоры 13 января провалились. Хафтар и Саррадж даже не встретились лично, а общались только через посредников в лице глав МИД РФ и Турции Сергея Лаврова и Мевлюта Чавушоглу. Но с учетом зависимости Хавтара от России, его, вероятно, удастся мотивировать к заключению перемирия либо заменить на более сговорчивую фигуру. В общем, это уже технические детали.
А когда перемирие будет заключено и основания для турецкого военного присутствия в Ливии исчезнут, турецко-ливийский меморандум о демаркации морских зон не то, чтобы совсем растворится в воздухе, но приобретет немного иной, более растяжимый и менее категоричный смысл. А это уже будет чистым выигрышем Меркель, заинтересованной в минимальном влиянии Турции на реализацию проекта EastMed.
Итак, поддержка СП-2 со стороны Германии была разменена на удаление Турции из Ливии и от влияния на EastMed. По сути, Меркель взялась утрясти сложности с Вашингтоном, Путин — с Анкарой, а в целом — налицо раздел сфер влияния к обоюдной берлинско-московской выгоде. В планах — пресс-конференция по Ливии в Берлине пока с открытой датой, где Путин получит лавры миротворца, а Меркель надеется с его помощью если не уладить, то хотя бы смягчить проблему беженцев, которых необходимо задержать в Турции, не допустив в ЕС. Как Путин договорится об этом с Эрдоганом — посмотрим, но, вероятно, и на этот случай какие-то заготовки у него есть.
Наконец, самое важное для нас — место Украины в этом торге. Меркель вскользь упомянула о сбитом украинском самолете и 176 погибших, но не выразила соболезнований Украине и даже не вспомнила о том, что самолет был украинским. Результаты встречи в нормандском формате в Париже она оценила как «частично успешные», заявив, что на следующем саммите необходимо добиться «дальнейшего прогресса в соответствии с Минскими договоренностями». В свою очередь, Путин заявил, что особый статус Донбасса должен быть закреплен в украинской Конституции, что Москва и Берлин солидарны в том, что Минские соглашения остаются безальтернативной основой для урегулирования конфликта на востоке Украины, и что конфликт этот носит внутриукраинский характер.
Общий итог выглядит для нас крайне неутешительно. Очевидно, что Берлин (а с ним и союзный Париж) поделили с Москвой сферы влияния, разменяв Украину на газ, по вполне себе мюнхенскому, образца 1938 г., сценарию. Конечно, при наличии сильного лидера Украина могла бы, играя на противоречиях ЕС и США, выстроить какую-то линию обороны в этой предельно тяжелой для нас ситуации. Но внешнеполитические потенции, которые с редкой последовательностью демонстрирует нынешнее руководство, не оставляют надежд на такое развитие событий.
Из второстепенных деталей можно отметить дистанцирование Путина от ЧВК «Вагнер». В плане тактическом это можно толковать как готовность вывести пригожинских головорезов из Ливии, поскольку Путин уже получил в обмен все что желал: поддержку СП-2 и сдачу Украины. Но, весьма вероятно, что речь идет и о концептуальном изменении подхода к ЧВК «Вагнер» — о превращении его в транснациональную структуру, не имеющую явных связей с Россией и базирующуюся в одной или нескольких африканских странах с прокремлевскими прокси-режимами.
Несомненно, что и Сталин с Молотовым, и Гитлер с Риббентропом с восторгом встретили бы такое тесное сближение Москвы и Берлина, сочтя его чрезвычайно перспективным. Можно даже представить, как они одобрительно кивали бы с того света задорному Путину и курносой Меркель.
Сергей Ильченко / Деловая столица
