Практика, при которой страна узнает о внешнеполитических планах руководства только в том случае, когда министр иностранных дел вдруг попадает на популярное ток-шоу, конечно, является весьма своеобразной. Но, в любом случае, лучше так, чем никак.
Поэтому вчерашнее выступление главы МИД Вадим Пристайко в эфире «Свободы слова» на ICTV стало своеобразной публичной декларацией планов команды Зеленского, которые, вероятно, несколько изменились вследствие действия нескольких существенных факторов. Один из которых — реакция украинского общества на начало действий в соответствии с формулой Штайнмайера, которая была продемонстрирована во время массовых акций в воскресенье. А другой — нежелание России демонстрировать какие-то уступки в ответ на предложения украинской стороны.
Если коротко, то «роадмэп» от Пристайко выглядит следующим образом. «Сейчас президент Зеленский и вся команда пытаются все-таки закончить то, что начали предшественники, начиная с «Минска», — отметил Пристайко. Очевидно, эти усилия осуществляются в соответствии с согласованной формулой Штайнмайера», хотя этого напрямую и не было сказано — видимо, чтобы не раздражать народ.
«Если мы с вами поймем и увидим, что Путин никогда ничего не сделает, и наши партнеры больше не смогут его принудить к прогрессу в этом направлении, нам придется честно сказать вам всем: уважаемые граждане Украины, этот трек больше нельзя исполнять, и нам никто не может помочь в этом направлении, и таким путем нам не решить ситуацию», — заявил Пристайко.
В таком случае будет прорабатываться второй вариант установления мира — приглашение на Донбасс иностранных миротворцев, хотя здесь глава МИДа признал, что эта идея не нашла понимания среди иностранных партнеров Украины.
В случае, если не сработает идея с миротворцами, «нам надо бросить все, усиливать нашу армию, и ждать очередной атаки», — со смесью патриотизма и фатализма в голосе заявил Пристайко.
На первый взгляд, подобный алгоритм выглядит вполне простым, логичным и понятным, как схема компьютерной программы на уроке информатики в средней школе. Но дьявол, как всегда, кроется в деталях, поскольку в Кремле, в принципе, согласны на любой вариант из вышеописанных — если этот вариант будет реализован на российских условиях.
Если Киев согласится сесть за стол переговоров с главарями «Л-ДНР», согласится на «выборы», которые будет контролировать пара-тройка наблюдательных групп ОБСЕ, которые посетят заранее определенные избирательные участки, согласится, что беженцы, которые бежали из Донбасса смогут проголосовать только «по месту прописки на малой родине», и согласится, что государственную границу после этих «выборов» будут контролировать представители «народной милиции» или еще какие-то сепаратистские упыри — то мы получим мир — или, скорее, согласие на капитуляцию через несколько месяцев. А если же не согласится, то «опухоль», как назвал Пристайко затягивание переговоров в минском формате, никуда не денется. И «мирный саммит», который Зеленский хотел собирать уже в сентябре, перенесется не на октябрь, ноябрь или декабрь, а на неопределенное будущее. Наконец, сам Пристайко вчера сказал, что «на сегодняшний момент я не вижу заинтересованности России во встрече. Встреча откладывается дальше и дальше» — и добавить к этому решительно нечего.
Если Киев согласится завести на границу между «Л-ДНР», например, белорусских, таджикских и киргизских миротворцев, в Москве согласятся на такой вариант событий. В любом другом случае миротворцев, конечно, не будет. И штука тут не в том, что кто-то в мире «не заинтересовался» этой идеей, а в том, что миротворцев заводят с согласия обеих сторон конфликта. А на присутствие на Донбассе иностранных военных из неподконтрольных России стран Путин, а вслед за ним и сепаратисты из «Л-ДНР» не согласятся, конечно, никогда.
А вот по поводу фаталистической необходимости усиливать украинскую армию и ждать возможную атаку со стороны России — то здесь Пристайко, конечно, прав. Другое дело, что дипломат, для которого единственной реальной опцией становится война — это уже не совсем дипломат. Впрочем, обвинять Вадима Владимировича в неуступчивости Кремля, конечно, было бы несправедливо. Единственная его настоящая вина заключается в том, что он говорит о вероятности дальнейших переговоров с Россией так, будто имеет или новые предложения для Путина, или какого-то нового Путина, который согласится на наши старые предложения. Что невольно наводит на мысль о том, что Пристайко или демонстрирует чрезмерный оптимизм, или же чего-то не договаривает.
Тарас Паньо / Depo.ua
