Президент Украины Владимир Зеленский, его молодая команда, шахматный тренер, будущий партнер по коалиции, главный животновод крупного рогатого скота, а также бабушкин диетолог Гройсман возвращались в Украину с берегов Онтарио на самолете государственного авиапредприятия «Украина». Государственная стюардесса, ранее работавшая на Порошенко, была уволена за саботаж и сотрудничество с Климкиным, и ее роль временно исполняла первая леди – строгая госпожа Елена.
— …Ваша шаурма находится над вашим креслом, в случае разгерметизации коворкинга она выпадет автоматически, – с отвращением на лице инструктировала пассажиров госпожа Елена, одновременно указывая ногами в безукоризненных босоножках в сторону аварийных выходов. – Сначала засуньте шаурму в рот Владимиру Александровичу, потом себе и спокойно жуйте…
— Шаурма – это быстрый и удобный вид еды, – сказал Гройсман, с глубоким удовлетворением оглаживая под пиджаком свое образцовое тело. – С другой же стороны, ею вымощена дорога на липосакцию. Я вот, к примеру, съел шаурму, когда мне было два года, и хотя это звучит как шутка…
— Маме потом было не до смеха, – понимающе закончил Ляшко. – Я больше скажу, всей стране не до смеха, особенно бабушке Горпыне из села Голодранище, но я сделаю так, шоб она родила десяток деточок, и ни один педофил…
— Не сделаешь, – буркнул Гройсман.
— Это кто говорит? – рявкнул на него Ляшко. – Тот, кто страну просрал, как в детстве шаурму?
— Звучит, как слова песни, – заметил Вакарчук мечтательно. – Тот, кто страну просрал, как в детстве шаурму, не даст богато жити никому…
— Это не я, это Порошенко, – набычился Гройсман. – Он мешал мне работать.
— Это да, – в унисон сказали Ляшко и Вакарчук. Все трое посмотрели друг на друга с симпатией.
— Владимир, ваш ход, – сказал Гриценко. Они с Зеленским развалились друг напротив друга в креслах-мешках, на полу между ними стояла шахматная доска с большими фигурами, изготовленными на гранты. Фигуры у Зеленского были зеленые, а у Гриценко – усатые. Главе государства грозил случайный детский мат, но игроки этого не видели.
Президент смахнул с носа растерянную соплю, потянулся к пешке и походил назад.
Вакарчук схватил его за руку и решительно покачал головой.
— Офицер ходит буквой Г, – сказал он с укоризной.
Гриценко в бешенстве развернулся к нему и сграбастал за футболочку.
— Ты все не успокоишься, ублюдок, мать твою? – взревел он. – А ну иди сюда, говно собачье, решил ко мне лезть? Ты, засранец вонючий, мать твою, а? Ну иди сюда, попробуй меня трахнуть, я тебя сам трахну, ублюдок, онанист чертов, будь ты проклят, иди, идиот, трахать тебя и всю твою семью, говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, сука, падла, иди сюда, мерзавец, негодяй, гад, иди сюда, ты, говно, жопа!
— Хам, – пискнул Вакарчук. – Владимир, скажите ему, чтобы не обзывался.
— Богдан, – с тревогой позвал Зеленский.
— Вова, иди нах#й, – сонно сказал Богдан, натягивая на глаза ушанку. Глава Жилого Офиса Президента Украины спал, удобно устроившись на ватнике, ему снился мир.
— Я бы не был так однозначен, – осторожно вмешался представитель президента в Верховной Раде Руслан Стефанчук, – это, скорее, мне кажется, следует трактовать как личную позицию Андрея Богдана, так как сказанное не коррелируется с новым законопроектом госпожи Богомолец о дематюкации Украины.
— Богомолец – тупая п#зда, – сказал Гриценко, задумчиво глядя в иллюминатор.
— Это прозвучит как шутка, но свой первый матюк я сказал в два года, – с глупой улыбкой признался Гройсман. – Знаете такое слово – х#й?
— Гройсман – х#ёйсман, – сказал Гриценко. – Вакарчук – х#ярчук.
— Друзья, друзья, только давайте без персоналий, – поспешно сказал Вакарчук, – давайте рассуждать в общем. А лучше возьмемся за руки и поводим хоровод вокруг господина Зеленского, это будет символизировать изменения к лучшему.
— Праздник общей п#зды – это просто когда наступает действительно большая п#зда, – гнусаво пропел Гриценко, бесстыдно перевирая оригинал. – И все, что в тебе, все это к общей беде, и это всех нас достойно вполне.
— Звучало бы как текст песни, – скривившись, сказал Вакарчук, – но как-то оно нескладно, да и вообще при чем тут…
— При том, что Порошенко погрузил страну в ад реванша, – сурово сказал Богдан, просыпаясь и поправляя ушанку. – Вы видели, что он сделал с Клюевым? Зарегистрировал в депутаты через суд, чтобы устроить в Киеве массовые беспорядки, чтобы отвлечь общество от своего воровства, а потом отвлек общество от своего воровства и опять снял пацана с регистрации, и вот этот бедный, честный политик второй день плачет у меня в приемной, а я ему говорю: а что я тебе должен, ничего я тебе не должен, иди у Порошенко своего проси.
— Это кто бедный честный политик? – запутался Вакарчук. – Портнов?
— Портнов не бедный, – отмахнулся Богдан, доставая из-под полы ватника небольшую балалайку, – Портнов мой друг.
— Слушайте, у нас в туалете Лещенко закрылся, – с тревогой сказал Стефанчук, возвращаясь в салон. – Говорит, что он настоящий слуга народа, а не те парашютисты, что по его округу идут.
— От жалко пацана, – задумчиво сказал Богдан, – надо же так было к креслу прилипнуть. Выкинуть бы его сейчас и посмотреть, точно ли он не парашютист.
Все засмеялись.
— А вы слышали, что Иво Бобул в Раду баллотируется? – весело спросил Ляшко. – Был у нас в Раде популизм, а теперь будет бобулизм.
— Браво, отличная шутка для «Квартала»! – вскричал Зеленский, глаза его загорелись. – Расскажу Шефиру, он передаст Лысому.
— А где у нас в самолете корова? – в порыве вдохновения продолжал Ляшко. – А в босоножках!
— Ахаха! – захохотал Зеленский. – Стоп, сейчас не понял.
— Прилетаю я как-то на Торонто! – продолжал Ляшко. – Вы не были на Торонто? Ну так вот, а майор Баканов из кулинарного техникума мне и говорит: «Да, бля, я уже майор». Спасибо, вы замечательная публика!
— Ха-ха-ха, ну такое, – задумчиво сказал Зеленский. – С другой стороны, если взять этого животновода-Коровицына в премьеры, мы отберем немного рейтинга Аграрной партии, а там же все-таки сам Винник, да еще этот, поющий аграрий, как его…
— Вова, вот чего ты такой умный? Ты читай то, что тебе дали, – скривился Богдан. – Твое дело здесь – ты извини.
Зеленский покраснел и умолк, делая вид, что с интересом прислушивается к туалетным крикам Лещенко. Лещенко кричал, что Порошенко разграбил страну и лично держал его в заложниках БПП, заставляя смотреть, как ворует Медведчук. Президент почувствовал, как по его коже бегут мурашки. Богдан заиграл на балалайке «Светит месяц, светит ясный».
— Вот разрешим жителям Донбасса говорить по-русски, и настанет мир, – мечтательно говорил Богдан. – Проведем в Донецке совместный парад на 9 мая, поедем на гастроли в Кремль, купим пиджак с отливом – и в Ялту.
— Я тоже могу быть премьером, – сказал Гриценко, старательно делая вид, что не слышал последних слов главы офиса. – Вот послушайте. Сапоги нужно начищать с вечера, чтобы с утра надеть их на свежую голову, ха-ха-ха! Вы курсант или где, поезд стой, раз-два, товарищ прапорщик, высуньте язычок! Ну смешно же.
— Нет, – сказал Богдан.
— А ты шо, сука, расселся?! – рявкнул Гриценко на Вакарчука и треснул его по голове шахматной доской. Фигуры рассыпались по полу. Самолет качнуло. На балалайке Богдана лопнула струна и больно щелкнула его по пальцу.
— Проклятый Порошенко, сука, струну подпилил, – сказал Богдан. – И еще дефолт этот кадровый. Я бы взял премьером какого-нибудь номинанта на Нобелевскую премию по экономике, какого-нибудь там профессора…
В салон вошла стюардесса по имени Лена и многозначительно пошевелила пальцами на ногах.
— Командир начинает снижение на дозаправку, – кисло объявила она в микрофон. – Просьба к пассажирам пристегнуть к мешкам ремни безопасности.
— Какая еще дозаправка? – удивился Вакарчук. – Мы же уже дозаправлялись.
— Это из-за Порошенко, – объяснил Стефанчук. – Чертов барыга украл бензобаки, теперь приходится дозаправляться каждый час.
Самолет сделал круг, зашел на посадку и покатился по взлетно-посадочной полосе. Ляшко и Гриценко зааплодировали.
— Дуже дякую, – машинально сказал Зеленский.
Дождавшись, пока лайнер остановится у какого-то сарая, президент активировал фронтальную камеру смартфона и, выскочив наружу, принялся записывать обращение к нации.
— Дорогие друзйааа, – хрипло зашептал он в микрофон, – тока шо приземлиилсааа на дозапрааавку и узнал грустную нооовасть, шо хтоо-та обстрелял автамабииль кое-какоой пооомащи и хтоо-та пагииб. Эта пооодлая папытка сарвааать трудный переговооорный процееесс кое а чоом, кхааа, катооорая не приближааает кое-когооо к мииру…
— Что значит «кто-то обстрелял», – сказал сзади Богдан, – Порошенко и обстрелял-с.
Зеленский отвел взгляд от своего изображения в смартфоне и увидел над сараем вывеску «Ростов», а рядом – Виктора Федоровича Януковича с большим чемоданом денег.
— Опа, – сказал Зеленский. – Опа-опа, снова наш квартал зажигает огни…
Ноги его сами пустились в пляс.
— Каждый вечер вечер наступает вдруг, – пел Зеленский вприсядку, – если делать нечего тебе, мой друг, если ты от жизни от своей устал – может быть заглянешь в наш вечерний квартал!
— Молодец, пацан, аж слезы навернулись, – сказал Янукович растроганно. – Как в старые добрые времена, сразу вошел, как говорят, в правовое поле. Ладно, пошли, в самолете дотанцуешь.
— Так а это, того, шо? – сказал Зеленский, отдуваясь.
— Это новый кандидат в премьер-министры, – торжественно сказал Богдан. – Нам навязал его Порошенко, но что ж уже, сам виноват, что не посадил.
— Та да, – сказал Зеленский. – Реваншист проклятый.
— Кроме того, с нашим кадровым дефолтом нобелевских лауреатов попробуй найди, а тут все-таки проффесор Калифорнийской академии, – уважительно продолжал глава офиса. – И у вас же с ним бизнес был – ты танцевал, он смотрел.
— Та да, – снова сказал Зеленский.
— Ну, тогда, как говорят, полетели, пацаны, – решительно сказал Янукович, машинально срывая с Богдана ушанку и поднимаясь на борт. – И вот еще шо, если в салоне есть прыкрывающий офицер, надо проследить, шоб его не убили, и еще шоб не побили Рыбака…
— Чертов Порошенко, – тихо пробормотал Зеленский и поплелся вслед за всеми по трапу.
Через несколько минут самолет вылетел в Киев.
Василий Рыбников / Цензор.нет
