В ночь на 2 июля Россия оказалась в ситуации, отчасти схожей с инцидентом на атомном подводном ракетном крейсере «Курск» 19-летней давности. Отчасти – поскольку, в отличие от «Курска», горевшую также в Баренцевом море субмарину удалось спасти, а вот 14 членов экипажа — нет. По крайней мере, исходя из скудных официальных данных.
С информированием общественности о произошедшем вообще отдельная история. Примерно за пять часов до официального сообщения российского Министерства обороны — в 11:30 — местное издание «Североморск Life» сообщило о произошедшем ночью на подводной лодке взрыве и пожаре, в результате которого погибли 10-14 человек и еще 5-10 пострадали. Однако впоследствии заметка исчезла, хотя заголовок можно наблюдать в кэше Google, а журналист «Коммерсанта» Александр Черных опубликовал скриншот материала. Но, как признался в комментарии «Медузе» главред «Североморск Life» Евгений Карпов, ему позвонили из пресс-служба флота и попросили «убрать это сообщение и ссылаться на официальные источники». А официальные источники, напомним, «проснулись» лишь ближе к вечеру.
Вот, что заявили в ведомстве Сергея Шойгу: «1 июля в российских территориальных водах на научно-исследовательском глубоководном аппарате, предназначенном для изучения придонного пространства и дна Мирового океана в интересах Военно-Морского Флота России, в ходе проведения биометрических измерений возник пожар. 14 моряков-подводников погибли в результате отравления продуктами горения». Также сообщается, что экипаж своими силами смог справиться с пожаром и этот глубоководный аппарат благополучно вернулся на военно-морскую базу в Североморске (Мурманская обл.).
Вот и все. Ни имен, ни званий, ни названия субмарины, ни обстоятельств пожара, ни деталей о миссии. «Расследуем», — говорили они. Во всяком случае до позднего вечера все подробности об инциденте выуживали у своих источников российские издания. Лишь ближе к окончанию дня президент РФ Владимир Путин во время встречи с Шойгу сообщил, что среди погибших семь капитанов 1 ранга и два героя России.
Первыми же вероятный тип субмарины, ссылаясь на свои источники, назвали РБК и «Новая газета» — 60(?)-метровая глубоководная атомная станция АС-12, которую также именуют «Лошариком» за конструктивное сходство с игрушечной лошадью со сферическими частями тела из советского мультфильма. «Пожар возник в одном из отсеков, который после начала ЧП был загерметизирован», — пишет НГ. Горел якобы «Лошарик» 1 июля примерно в 20:30, при этом погиб штатный экипаж, по данным Telegram-канала «Незыгарь», все — офицеры. Учитывая, что экипаж «Лошарика» — 25 человек, то либо формулировка неточна, то ли в море вышла лишь его половина. Такой формат характерен для проведения испытаний. Очевидно, секретных.
Почему секретных? Во-первых, вспомним, что местное СМИ, проявившее чрезмерную прыть в освещении, заставили снять заметку. Во-вторых, проведение испытаний поздно вечером. Вероятно, таким образом командование пыталось избежать обнаружения спутниками и подгадало время — часы, когда над местом проведения миссии не пролетают «вражеские» спутники. Но какие испытания проводились? Если учесть, что вооружения на «Лошарике» нет, то эту тщательно скрываемую от любопытных глаз субмарину-диверсанта могли использовать как для тестирования, собственно, самой подлодки, так и для проведения, к примеру, пробной точечной установки мин либо повреждения подводных коммуникаций.
Или не «Лошарик»?
Спустя некоторое время в СМИ появилась иная информация о субмарине, где произошел пожар. В частности, «Открытые медиа» со ссылкой на два источника на Северном флоте сообщили, что это все же была не АС-12, а субмарина БС-64 или БС-136. По словам одного источника, АПЛ «Подмосковье», а второй утверждает, что пожар произошел на «Оренбурге» (БС-136). Обе лодки являются носителями для глубоководных аппаратов, так что обе версии выглядят логично.
«Оренбург», до последнего времени стоявший на ремонте в Североморске, мог после выхода из дока подхватить АС-12 и пойти в море на испытания. Что до АПЛ «Подмосковье», то ее перестраивали в 2016 г. На ней, как писала «Российская газета», установили конструкцию для транспортировки мини-подлодок проекта 18 270 «Бестер», задачей которых является проведение подводных спасательных миссий. Если это был тандем «Подмосковье»-«Бестер», то тогда пожар точно был на первой, поскольку вторая вмещает лишь шесть членов экипажа. Если «Оренбург»-«Лошарик», то все же могла гореть АС-12, поскольку проект еще явно сыроват. Ее заявленная глубина погружения — 3 км, но сообщалось о погружении на 2 км. Впрочем, российские СМИ говорят и о 6 км. Хотя, по всей видимости, речь о расчетной максимальной глубине, на которой могут уцелеть отсеки, сконструированные из титановых сплавов в форме батисфер, хотя сама субмарина, вероятно, была бы разрушена.
Видимо, ремонт или реконструкция осуществлялись по принципам «Авось» и «Нуивон…», и на испытаниях что-то пошло не так. Либо же сыграл человеческий фактор. Тут следует вспомнить, что система пожаротушения — ЛОХ (лодочная объемная химическая) — разрабатывалась в 60-х и с тех пор принципиальных изменений не претерпела. Она периодически дает сбой. Плюс традиционные для российских лодок проблемы с системами очистки и регенерации воздуха. Как, например, в случае с АПЛ «Нерпа» в 2008 г. — еще до продажи ее Индии. Тогда из-за неправильно перекрытого вентиля в отсеки начал поступать фреон, в результате чего погибли 20 человек и еще 21 подводник (из 208) пострадал. И индийцы, кстати, тоже сталкивались со схожими трудностями.
То есть причиной пожара могли быть как технические недоработки, так и действия экипажа, или же все вместе. И, как всегда, погибли люди. «Весь экипаж погиб? Но ведь кто-то потушил пожар», — может возникнуть вопрос. На него тоже есть ответ — он выплывает из сообщения Telegram-канала Mash, согласно которому лишь один офицер скончался в аппарате, а остальные 13 — либо на пути в больницу, либо уже в ней. Эти 13 офицеров, отравленные продуктами горения, и могли, как выразилось МО РФ, «самоотверженно» ликвидировать возгорание.
Причина же пожара пока неизвестна. И существует вероятность, что по результатам расследования будет озвучена не пугающая общественность версия. В то же время 2 июля директор департамента ядерной безопасности Норвежского агентства радиационной и ядерной безопасности Пер Странд сообщил агентству Reuters, что российские власти выходили на связь и поспешили заверить, что причиной инцидента стал взрыв газа. Норвежская сторона, в свою очередь, не зафиксировала повышения уровня радиации, так что Москва могла и не соврать. Но сделала это после сообщения Reuters, когда Минобороны РФ заявило, что, дескать, никаким норвежцам мы о «российском научно-исследовательском глубоководном аппарате» ничего не говорили. Вопрос в том, зачем господину Странду врать. Это раз. Два: такая реакция является стандартной для Москвы, которая в случае неудачи всегда все яростно отрицает. Хорошо это иллюстрирует (раз уж детище HBO и Sky еще на слуху) трагедия на Чернобыльской АЭС.
Владислав Гирман / Деловая столица
