Все случилось лучше, чем того боялись, но заметно хуже, чем на то надеялись. На вчерашних выборах в Европейский парламент правые центристы (Европейская народная партия) потеряли 39 мандатов, а левые центристы (Прогрессивный Альянс социалистов и демократов) – 25. Зато разномастные евроскептики получили более 100 мест в Европарламенте. Статистика в отношении отдельных стран шокирует еще больше. Партия Ле Пен пришла во Франции первой, получив 23,5%. Победу в своих странах одержали и британские евроскептики, и итальянские популисты. Естественной выглядит победа правых популистов в Польше и Венгрии. Если к этому добавить еще и консервативных националистов и ультралевых, то лагерь евроскептиков разных форм и направлений оккупирует где-то чуть меньше трети от общего количества мандатов.
Зато хорошей новостью является тот факт, что страх перед тотальной победой крайних правых и популистов мобилизовал и сторонников европейского проекта. Это проявилось как в рекордной явке на выборы, так и в усилении поддержки зеленых и либеральных европейских партий. Поэтому проевропейские силы сохранят контроль над Европарламентом. Просто вместо консервативных партий, которые доминировали в Европарламенте с 1979 года, и от которых избиратели заметно «устали», на сцену выходят (или, скорее, возвращаются) либеральные демократы (Альянс либералов и демократов для Европы, который получил 108 мест – в первую очередь, благодаря партии Макрона) и «группа Зеленых», увеличившая свое присутствие в парламенте до 67 мандатов (плюс 16 мест).
Конечно, формирование коалиции и выработка общей политики между четырьмя основными проевропейскими силами будет заметно сложнее, чем между двумя. Но, с другой стороны, и евроскептический лагерь далеко не единственный – ультралевые не целуются с ультраправыми, а, к примеру, польские националисты далеко не в восторге от экстатической подруги Путина Марин Ле Пен и ее коллег.
Поэтому о катастрофе европейского проекта речь пока не идет. Что особенно важно еще и потому, что Европарламент, который до сих пор был явно самым слабым звеном во властной триаде, заметно уступая влиянием Еврокомиссии и Европейскому Совету, в последние годы заметно увеличил свой политический вес. Тот факт, что евроскептики националистического или популистского толка не получили «контрольных акций» – но стали заметной силой в ЕП, по мнению многих европейских наблюдателей, имеет свои существенные преимущества. Поскольку теперь законодательный орган ЕС станет «действительно политическим» – и исключительно от «технократических» моментов, связанных со стандартизацией, унификацией и экономическим сотрудничеством перейдет к полноценной политике, которая будет заключаться в конкуренции идеологий и взглядов на главные вызовы современности. Что, в конечном итоге, может положительно повлиять на формирование панъевропейской идеологии – интересной и близкой многим жителям ЕС.
Кроме того, что новый Европарламент останется под контролем еврооптимистов, он будет еще и проукраинским. Поскольку все четыре самые многочисленные проевропейские фракции, которые в сумме будут контролировать без малого 500 голосов, традиционно декларируют поддержку Украины – по крайней мере, в нашем конфликте с Россией. Другое дело, что в ближайшие полгода всем им будет не до Украины. И, возможно, даже не до России.
Впрочем, хоть радикализация идеологических противоречий в стенах ЕП и может на долгий период оттеснить украинскую проблематику на второй план, рано или поздно «широкая коалиция» в какой-то форме будет создана. И европейский политический проект, благодаря широкой и более откровенной политической дискуссии и вероятным структурным реформам, к которым может привести изменение состава законодательного органа, продолжит свое существование. Что, конечно, не может не радовать, особенно на фоне прогнозов о «евроскептиках, которые сметут все». Чего вчера, к счастью, не произошло.
Тарас Паньо / Depo.ua
