Я не знаком ни с Мураевым, ни с Линчевским. Хотя и знаю о каждом из них достаточно много. Они – публичные люди, говорят часто и разное. Днями оба раздельно друг от друга произнесли гнусность.
Гнусность от Мураева – совсем не по неосторожности. По-видимому, сказал о Сенцове то, что думал. Сенцов – в далеком российском лагере, а Мураев – в благополучном Киеве, богат и красноречив. Он, хозяин телевизионного канала, не стесняется часто выступать там в качестве независимого эксперта. Этот канал стараюсь не смотреть. По разным причинам, не только из-за независимого эксперта Мураева.
Узнав о сентенции Мураева о Сенцове, вспомнил себя. В 1980 году в советских «Известиях» меня определили в качестве прожженного уголовника. Председатель сибирского колхоза «Большевик», где я отбывал ссылку, подарил мне экземпляр газеты, иронически и добродушно заметив: «Да, не очень ты похож на уголовника…».
Сейчас 2018 год. Украинский гражданин Сенцов получил оплеуху от украинского гражданина Мураева. Ответить Сенцов не может.
Гнусность от заместителя министра здравоохранения Линчевского – по неосторожности. Надеюсь, что именно так всё и случилось. Думал одно, произнес другое. Но есть результат, плохой, печальный, о нем говорят врачи-онкологи. Им, врачам, звонят и пишут пациенты, перепуганные короткой фразой Линчевского, задавая в разных вариациях один вопрос: «Доктор, вы меня успокоили, обещали, что я буду жить долго, что у меня стойкая ремиссия… А вот заместитель министра сказал, что я умру! Зачем вы мне лгали, доктор?»
Надо бы уйти с должности немедленно. Тихо. Растворившись в молчании. Но он, Линчевский, живет и работает не в Швеции или Франции. Наши министры и их заместители и не такое себе прощают, здесь, в Украине ни совесть, ни закон не работают.
Согласитесь, какой-то удивительный закон парных случаев. Ни Мураев, ни Линчевский из нашей публичной жизни не уйдут. Им там очень нравится. А мы, украинское быдло, опять промолчим. О, нас давно и крепко приучили молчать!
Семен Глузман / Facebook
