На днях Андерс Аслунд, американский профессор экономики и эксперт аналитического центра Atlantic Council, в своем отчете «Цена агрессии Кремля в Украине» назвал примерные потери Украины от российской агрессии. По его подсчетам, экономические потери нашей страны составляют около 100 миллиардов долларов без учета гуманитарных и политических потерь. Цифра достаточно серьезная, как и значение господина Аслунда в науке о мировой экономике. Но все ли учел американский экономист при оценке украинских потерь от развязанной Россией войны? Что думают об этом украинские эксперты, и какими были потери других стран в ходе военных действий, пишет Юлия Горбань для Укринформа.
Как Андерс Аслунд насчитал 100 миллиардов?
Начнем с того, как именно американский экономист вышел на такие цифры? Андерс Аслунд использовал в своих подсчетах методологию экономиста Томаса Пиккети, который определил, что общая стоимость всех активов европейской страны примерно в четыре раза превышает ее годовой ВВП.
«Самое простое и наиболее обобщенное определение убытков, которые понесла Украина, заключается в умножении доли потерянного ВВП Украины на четыре. Донбасс был источником 10% ВВП Украины, а Крым – 3,7%. Международный валютный фонд (МВФ) оценил ВВП Украины в докризисный, 2013 год, на уровне 179,6 млрд долл. Таким образом, общая стоимость активов Крыма и Донбасса составила 13,7% от 179,6 млрд долл, умноженные на четыре, или 98,4 млрд долл», – говорится в докладе Аслунда.
Наибольшими потерями, по оценкам эксперта, стали нефтегазовые активы в Крыму, запас которых оценивается в $30-40 миллиардов долларов. В банковской системе Украина потеряла $1,8 миллиарда банковских активов в Крыму и $4,4 миллиарда на Донбассе.
Порядок цифр правильный, ведь счет идет на сотни миллиардов, а не на десятки
Бывает, что внешняя оценка утраченных активов может выглядеть немного иначе, чем изнутри. Поэтому Укринформ спросил у известных украинских экономистов, согласны ли они с такой цифрой в $100 миллиардов.
Андрей Клименко, эксперт «Майдана иностранных дел», заслуженный экономист АР Крым:
«Я вздохнул с облегчением, прочитав оценку Андерса Аслунда. Наконец-то авторитетный человек назвал адекватную цифру и тем самым задал порог, ниже которого нельзя опускаться. Но на самом деле реальная цифра потерь будет еще больше. Как авторитетный экономист Аслунд отталкивался от ВВП. Это хотя и не самый точный метод, но он служит якорем, к которому можно привязаться в дальнейших расчетах.
Он оценивает, что только запасы газа и нефти на шельфе стоят $40 млрд, а это почти половина суммы. Но если добавить к этому запасы сланцевого газа и потери по программам его добычи – это еще десятки миллиардов.
Кроме того, я уверен, что в этой оценке стоимость земли посчитана не точно – по средней рыночной цене. На самом же деле от Севастополя до Судака мы имеем сотни тысяч гектаров уникальных крымских заповедников с редкими растениями. Поэтому понятно, что эти земли стоят значительно больше.
Но главное, что Андерс Аслунд напомнил – и вовремя, чтобы в Украине наконец-то взялись за реальную оценку. В «Майдане иностранных дел» мы начали изучать судьбу военных трофеев оккупантов, поскольку начался процесс их распродажи. В позапрошлом году россияне продали санаторий «Форос», принадлежавший Коломойскому. В 2017-м были проданы санатории, принадлежавшие украинским государственным структурам, то есть госимущество Украины. Уже выставлен на продажу санаторий «Дюльбер», который принадлежал Верховной Раде. А это – большая княжеская дача с уникальным парком и исторический памятник. Кроме того, уже выставлены на продажу санатории, принадлежащие профсоюзам – «Ай-Петри», «Мисхор».
Все это связано с тем, что сейчас в Крыму только 24% расходов покрываются собственными поступлениями, чего никогда не было раньше. Безусловно, за это местную оккупационную власть очень критикуют из центра, ведь она не зарабатывает деньги. И чтобы избежать этой критики и сымитировать работу перед московским руководством, идет распродажа имущества».
Александр Савченко, экономист, экс-директор Европейского банка реконструкции и развития:
«Я также делал расчеты. Уточню, что есть потери капитальные и текущие. Если брать капитальные потери, то надо условно рассматривать Крым и Донецк как навсегда потерянные, оценив стоимость абсолютно всего, что там находится. Поэтому если Андерс Аслунд отталкивался от этого, то порядок цифр примерно правильный. То есть, речь идет точно не о десятках миллиардах, а о сотнях.
Если же считать текущие потери, которые не касаются стоимости земли или недвижимости, которая там находится, то цифры несколько другие. Государственный сектор экономики, как Нацбанк, Нафтогаз и др., каждый год несет потери на $2-3 миллиарда. Если же брать потери частного сектора, то речь идет о $3-5 миллиардах в год. Ущерб, нанесенный за четыре года агрессии, я оцениваю на уровне 25-30 миллиардов долларов.
Но добавлю, что есть еще один показатель необратимых потерь – человеческий капитал. По моим расчетам, основанным на научной методологии оценки человеческого капитала, «рентабельность» 1 человека – примерно $80 тысяч. То есть эта цифра базируется на том, сколько тратит человек на жизнь и сколько он может внести в ВВП. Только в Россию из Донбасса уехало не менее 1 миллиона человек, а к этому нужно добавить еще и население Крыма. Если посчитать это также, то цифра будет близка к $300 миллиардам».
Хотя война еще продолжается, но будущие репарации уже пора считать
Итак, в целом экономические эксперты соглашаются с расчетами американского коллеги, который к тому же подчеркивает, что у Украины есть достаточно правовых возможностей для возмещения потерь. На этом акцентировали и международные коллеги и участники отчета Андерса Аслунда, отметив, что правительство Украины должно как можно быстрее создать базу данных утраченных активов.
Это также отмечает и Андрей Клименко: «Авторитетные оценки, которые делает человек с мировым именем, служат ориентиром, ниже которого нельзя опускаться. Думаю, это подтолкнет начать и другие судебные процессы. Сейчас Украина готовится к судебному процессу о нарушении морского права и пытается вернуть месторождения газа на шельфе. Также идет судебный процесс по «Ощадбанку», и по группе Коломойского.
Кроме того, у нас очень много граждан, у которых на территории Крыма и оккупированной части Донбасса осталось имущество или бизнес. То есть люди понесли потери и нужно активно развернуть нашу работу в юридической плоскости, чтобы завалить государство-оккупанта исками. Важно наладить официальный сбор доказательств, видео- и фотофиксацию с указанием времени, вести протоколы, собирать необходимые документы. Ведь возмещение потерь в суде – многолетняя процедура, и поэтому государству нужно уже сейчас думать о том, чтобы заложить в бюджет расходы на организацию такой работы с привлечением международных юристов».
Мировой опыт показывает, что такой работой не следует пренебрегать. И результаты она дает, пусть и медленно. Например, Германия только восемь лет назад завершила выплату репараций, предусмотренных Версальским договором после Первой мировой войны. Кстати, в ходе Первой мировой прямые военные потери воюющих стран составили на то время космическую сумму — 208 миллиардов долларов и превысили в 12 раз золотой запас европейских стран вместе взятых.
Украина и Андерс Аслунд сошлись в оценках потерь, Австралия – несколько иного мнения
Если подытожить последние данные, озвученные в Украине, то они почти совпадают с подсчетами Андерса Аслунда. Так, по данным Минобороны на середину 2017 года, убытки от российской агрессии на Донбассе за три года только у Минобороны составили $50 миллиардов. А оккупация Крыма Россией обошлась Украине 1,08 триллиона гривен, или $40,7 млрд, о чем было сказано на заседании суда по делу о госизмене Януковича в декабре 2017-го.
Не стоит забывать и про другие потери – экологические, например. Руководитель аналитического направления Украинского Хельсинского союза по правам человека Олег Мартыненко в декабре 2017 года сообщил, что российская агрессия в Крыму и на Донбассе нанесла Украине экологический ущерб, эквивалентный 33 железнодорожным вагонам золота и превышающий золотой запас России. По его словам, российская агрессия повлекла загрязнение почвы тяжелыми металлами в результате бомбардировок и артобстрелов, затопление шахт и загрязнение грунтовых вод, уничтожение в результате неконтролируемых пожаров лесостепных заповедников.
Несколько другие цифры привел австралийский Институт экономики и мира в Сиднее, который ежегодно определяет глобальный индекс миролюбия и потери стран от вооруженных конфликтов. По его последним исследованиям, только в 2016 году Украина потеряла 20,4% ВВП или $66,7 миллиардов. А за все время российской агрессии цифра может быть в четыре раза больше. Одновременно за тот же 2016 год наибольшие потери от войны понесла Сирия (66,9% ВВП).
Но есть еще одна статистика, и эти потери уже необратимы… Министерство иностранных дел Украины в декабре 2017 года привело такие цифры: более 10 200 погибших и 24 500 раненых граждан Украины; гибель 298 пассажиров рейса MH17; более 1,5 млн вынужденно перемещенных лиц. А еще – поломанные души тех, кто видел войну воочию. А еще сколько их будет? Чтобы вернуть такие потери, не хватит никаких денег мира.
