«Мы проводим реформы не для МВФ, а для украинского народа и будущего моего государства. И я горжусь тем, что МВФ отметил, что за три года моего президентства мы сделали больше реформ чем за предыдущие 25 лет…».
Спустя пару вопросов снова: «Мы делаем реформы не для МВФ, а для украинского народа и будущего моего государства… Я пытаюсь реализовать самую масштабную программу реформ, которая когда-либо была в этой стране».
Приведенные отрывки – из интервью Петра Порошенко Financial Times, того самого, где он заявляет, что никаким иностранным донорам не позволено создавать украинские суды, это противоречит Конституции Украины, гарантом которой он является. Бросается в глаза пылкость, с которой президент Украины отстаивает право «своего государства» на самостоятельную внутреннюю политику.
Депутаты из президентской фракции менее сдержаны в выражениях: «Я считаю, что мы не папуасы. И не хотим быть банановой республикой», – говорит Вадим Денисенко. «Нельзя допустить введения внешнего управления», – вторит ему Владимир Арьев.
И тяжело спорить с президентом и его депутатами. Реформы действительно не для МВФ, и не папуасы мы в самом буквальном смысле, и внешнего управления лучше бы не надо, если только с ним не лучше, чем сейчас без него. Но весь этот спор с условным оппонентом потому и заострился нынче, что государство Петра Порошенко ведет себя некоторым образом, вызывающим настойчивые вопросы у международных партнеров и западных СМИ вроде Financial Times.
И, конечно, Петр Алексеевич, так благодаривший в Давосе Международный валютный фонд за предоставленные 8,7 миллиардов «в самое сложное время в нашей истории», совсем не против продолжать сотрудничество ради других миллиардов, тем более что самое сложное время еще совсем не закончилось. Но…
Недавно у меня была возможность позадавать вопросы об отечественных реформах советнику президента Александру Пасхаверу. «Есть ли, – спрашиваю, – в Украине человек, с чьим именем можно связывать преобразования, кто держит в голове картину грядущих изменений, координирует общие действия, корректирует при необходимости и направляет?».
Советник Петра Порошенко сообщил то, что мы и так знаем: нет в стране такого человека. Дескать, особенность украинских реформ, что они идут вот так, бессистемно, местами и будто сами по себе. Но, согласитесь, одно дело мы с вами догадываемся, другое дело, когда это говорит человек изнутри, имеющий возможность, пусть и нечасто, находиться рядом с тем, кто заявляет о себе как об авторе «самых масштабных реформ, которые когда-либо были в этой стране».
Очевидно, что реальный реформаторский масштаб Петра Алексеевича не составляет секрета и для его западных партнеров, которым он рассказывает о своей роли проводника и защитника суверенной воли украинского народа и просит денег. По-видимому, диссонанс между реальными процессами и тем, что о них рассказывает президент, и вызывает там, снаружи, сомнения и вопросы, в ответ на которые хочется по-папуасски крикнуть что-то обидное про собственную непапуасистость.
Интересно, что тема святого национального суверенитета чрезвычайно популярна в соседней России, все больше уходящей по своему ценностному выбору от всего, что называют цивилизацией, во все то, что ассоциируется с дикостью. Один из тамошних идеологов Александр Дугин так и заявляет: «Путин – это суверенитет России. То, что в Путине не суверенитет России, то второстепенно и незначимо». Вполне в этом духе высказался в свежем материале на сайте Радио Свобода один из командиров частной военной компании «Вагнер»: «Такая держава [Россия], а кучка геев нам будет рассказывать, какая у нас должна быть походка? Да мы сами разберемся со своей походкой». В России тоже говорят, что они не папуасы, а МВФ открыто называют «эффективным финансовым инструментом в руках Соединенных Штатов, вернее, её финансово-промышленной верхушки, ядра мировой системы капиталистического глобализма, которая черпает себе жизнь, грабя и уничтожая целые страны и народы».
До откровенности российской риторики в президентских кругах, похоже, осталось совсем немного, и если бы не надо было денег… Мало что так подрывает конституционное величие гаранта, как отсутствие широких бюджетных возможностей. Но при нынешней интенсивности преобразований Украине еще просить и просить. Так что лучше проявить подобающую ситуации сдержанность.
Леонид Швец / Фокус
