После того как украинцы узнали о рекомендациях Венецианской комиссии относительно многострадального закона «Об образовании» не только с победной реляции на сайте Минобразования, но и из пресс-релиза на сайте Совета Европы, стало понятно, что победа Украины далеко не столь тотальная, как того бы хотелось, пишет Тарас Паньо для Depo.ua.
Конечно, набор необоснованных претензий Будапешта оставили без внимания, хотя венгерских популистов это и не остановит. Во всяком случае, о «лингвоциде» венгров, поляков и румын в выводах юристов Совета Европы явно не говорится.
Зато возникли вопросы, которые на самом деле касаются собственно законодательного качества вновь принятого закона. В первую очередь речь идет о рамочном характере статьи 7. Которая затрагивает вопрос схем преподавания на языках нацменьшинств, но не прописывает никаких деталей этого процесса, если не считать дошкольного образования.
Конечно, Венецианская комиссия учла, что те самые подробности будут сформулированы в законе о среднем образовании, который находится в стадии написания. Но уместно ли делать один закон с «языковой декларации», а затем под ливнем критики ждать следующий, в котором будет описано, «как все будет на самом деле»? Вопрос неоднозначный.
Ну и самой интересной и самой обсуждаемой частью решения (точнее, «Мысли …») Венецианской комиссии станут пассажи о «менее благоприятном режиме» для языков, не являющихся официальными языками ЕС, который «поднимает вопрос дискриминации». Закономерный интерес вызывает вопрос, были ли эти фрагменты решения каким-то образом ангажированными и могла ли написать Венецианская комиссия здесь что-то, отличающееся от того, что написала?
Однозначно, нет. Потому что когда одним языкам предоставляются одни права, а другим – другие, это называется дискриминацией.
И если бы речь шла, допустим, о широких правах для языков тех меньшинств, которые не имеют собственного государства, это можно было бы понять. Особые права, допустим, для крымских татар, Венецианская комиссия только приветствовала бы.
Зато когда венграм, румынам и полякам формально дают больше прав, чем россиянам, – это с точки зрения права является дискриминацией. И ни один адекватный юрист, если он не из Басманного (или Печерского, если на то пошло) суда, не скажет вам ничего другого. Эти меньшинства формально ничем не отличаются. Конечно, у нас война с Россией. Но у нас была война и с Венгрией, и с Польшей. И сегодня их руководство не то чтобы совсем хорошо относится к Украине. Но для юристов это не имеет никакого значения. Хотя бы потому, что с точки зрения права украинские венгры не отвечают за действия Будапешта. А украинские россияне – за действия Кремля.
При этом в Украине все понимают, что ситуация с русским языком есть в Украине несколько особенной. И может требовать несколько особых подходов. Но объяснения, почему это так, в законе отсутствуют. А юристы Венецианской комиссии – не профессиональные советологи и углубляться в наши «особенности» не обязаны. Они проанализировали предоставленный им текст на соответствие европейским нормам и доктрине естественного права в целом – и точка.
Если кто-то считает, что «сухой» юридический подход к делу без учета всего «анамнеза» украинско-российских отношений является неуместным – такая мысль вполне имеет право на существование.
Но в таком случае не надо было отдавать закон на экспертизу в Венецианскую комиссию. Другого вывода на тот закон, который приняла наша Верховная Рада, она выдать не могла.
Обрадуется такому развитию событий Россия? Конечно, да. Пропагандистская машина получит возможность поговорить об «ущемлении прав русскоязычных». Хотя она и так чудесно говорит об этом уже не первый год, и никакая Венецианская комиссия Киселеву здесь не указ.
Но для того, чтобы в дальнейшем избежать подобных ситуаций, нужна очень простая вещь, о которой говорят едва ли не с момента возникновения украинской независимости. Эта простая вещь – сотрудничество между Верховной Радой, Министерством иностранных дел и экспертной юридической средой. Если бы этот механизм сработал бы в этой ситуации – закон об образовании мог бы быть несколько иным. Он мог бы быть и таким же, но его не направили бы на экспертизу в Венецианскую комиссию. И это тоже не было бы катастрофой, учитывая, что выводы комиссии не закроют рот венгерским и польским националистам, вместо этого дадут новый информационный повод ТАСС.
Поэтому поводов говорить о «пророссийском» характере решений, которые будут обнародованы в понедельник, не приходится. А для того, чтобы не становиться мишенью оскорбительной и неуместной пропаганды в будущем, украинским законодателям следует учитывать в своей деятельности и международно-правовые последствия, а не только рейтинговую целесообразность тех или иных законопроектов.
