Как известно, запросная позиция России предусматривала размещение миротворческого контингента только на линии соприкосновения украинских правительственных войск и сепаратистов. Гипотетическое согласие США с российским предложением было бы чревато ползучей легализацией Лугандона в качестве нового Приднестровья или, если угодно, Северного Кипра. Кстати, Россия на согласие США вряд ли рассчитывала и, скорее всего, была готова удовлетвориться самим фактом обсуждения украинской проблематики без участия Украины.
Впрочем, это еще не конец истории: привлечение международных миротворцев представляется продуктивным и, возможно, даже единственным реальным средством урегулирования конфликта на востоке Украины. Вопрос лишь в том, где их разместить и как использовать.
Размещение миротворцев только на линии военного соприкосновения сторон, как уже отмечалось, неприемлемо для Украины: через открытые для сепаратистов участки российско-украинской границы к ним будет поступать все, что нужно для войны и жизни, а значит конфликт, пусть даже и замороженный, будет длиться сколь угодно долго. Проблема, однако, в том, что ни о какой другой линии соприкосновения в пресловутых Минских соглашениях не говорится. Утверждающий обратное журналист Сергей Пархоменко эти соглашения, видимо, читал невнимательно. В пункте 4 первого Минского соглашения от сентября 2014 года туманно упоминается лишь о мониторинге государственной границы силами ОБСЕ и о создании в приграничных районах двух стран зон безопасности. Во втором Минском соглашении от февраля 2015 года об этом уже нет ни слова.
Разместить миротворцев только вдоль государственной границы – неприемлемо для России, полагающей, что в этом случае украинские правительственные войска беспрепятственно ворвутся в занятые сепаратистами районы. (Вопрос о праве России решать, что для нее приемлемо, а что нет на территории другого государства – Украины, приходится оставить за скобками.)
Единственным выходом из положения видится размещение миротворцев и на линии военного противостояния, где их задачей станет предотвращение боестолкновений, и вдоль государственной границы, где они должны будут заворачивать «гуманитарные конвои» с оружием, боеприпасами и пополнениями для сепаратистов.
Также нелишним будет опыт миротворческих операций на территории бывшей Югославии. Опыт этот весьма поучителен. Вооруженные легким оружием и нередко собранные с миру по нитке международные миротворцы не справились с задачей разведения сторон почти нигде, ни в Хорватии, ни в Боснии и Герцеговине…. Зато хорошо оснащенные силы KFOR, с согласия правительства Сербии и самопровозглашенных властей Косово, размещенные не только на линии военного соприкосновения конфликтующих сторон, но и на всей территории этой бывшей сербской автономии, свою миссию выполнили в полном объеме. Помимо всего прочего, они обеспечили функционирование гражданской администрации ООН на весь переходный период.
Разумеется, и в эти годы в Косово не обошлось без эксцессов и случаев кровопролития. Но войну удалось остановить, а мирную жизнь людей худо-бедно наладить.
В январе 2006 года на заседании «контактной группы» по Косово министры иностранных дел Великобритании, Германии, Италии, России, США, Франции и ЕС выработали три основных принципа урегулирования, согласно которым Косово не могло быть:
— возвращено под управление Сербии;
— разделено на части;
— присоединено к другому государству.
В феврале 2008 года парламент Косова в одностороннем порядке провозгласил независимость бывшей автономии от Сербии. Спустя два года Международный суд в Гааге начал рассмотрение законности этого одностороннего акта и в июле 2010 года вынес положительное решение.
В целом, как представляется, модель косовского урегулирования на основе согласованных «контактной группой» принципов может быть применен и в так называемых «отдельных районах Донецкой и Луганской областей». Потребуется только изменить самый первый из этих принципов, оговорив, что они ни при каких обстоятельствах не могут быть отделены от Украины. Формально против этого не возражает даже Россия.
На окончательное урегулирование в Косово ушло не менее 10 лет. Урегулирование на востоке Украины, почти наверняка, окажется не столь долгим: религиозных оснований для конфликта здесь нет, да и сам он носит во многом искусственный характер. Тем не менее ожидать, что урегулирование на востоке Украины произойдет мгновенно, конечно, не приходится. Неправедные дела вершатся быстро, зато устранение их последствий требует времени и терпения.
Не следует только забывать, что урегулирование в Косово началось именно с ввода туда миротворческих сил KFOR.
P.S. Кстати, для России это тоже могло бы стать выходом, будь у нее вменяемое руководство.
Георгий Кунадзе / Facebook
