Дорогие мои украинцы! Есть еще одно – не так вопрос, как реплика, которая звучит довольно часто: Почему бандиты не сидят в тюрьмах?
Тем не менее, попробую ответить вам и на это!
Я имею встречный вопрос: сколько бандитов посадил Вацлав Гавел или Александр Квасьневский, или Ангела Меркель?
Есть общий концепт: все ответы на нарушения закона должны быть найдены в соответствии с законом. Было бы странно, если бы президент выполнял функцию суда, генерального прокурора или министра внутренних дел. Все, кто сегодня олицетворяет самые демократичные политические движения, были мной назначены на те кафедры, которые отвечали как за текущую правоохранительную деятельность, так и за будущую правоохранительную реформу. Александр Турчинов имел возможность реформировать Службу безопасности, а Юрий Луценко – Министерство внутренних дел. Что мешало председателю Верховной Рады Арсению Яценюку, опираясь на парламентское большинство и поддержку правительства Юлии Тимошенко, реализовать любую реформу?!
Президент не судит и не сажает. Президент формирует политический курс и систему власти в соответствии с Конституцией и законами Украины. Что я должен был тогда сделать? Я должен был назначить во главе тех институций людей, профессионализму и человеческим качествам которых я доверял. Далее – в соответствии с законом – каждый на своей кафедре реализует практику в соответствии с законом. Я это все сделал. Президенту не пристало выносить судебные приговоры или предписания на действия граждан и политических сил. Я был убежден, что для этих действий у меня на каждой из должностей есть надлежащие люди, у них есть полномочия, они имеют законное право осуществлять правовое преследование. У меня нет такого права. И не должно быть – это вне компетенции любого из президентов, согласно Конституции.
Если мы говорим «бандитам – тюрьмы» – это значит, что президент осуществляет политический курс, который демонтирует злоупотребления должностными обязанностями на уровне министров, глав спецслужб и прокуратуры, но не вмешивается в деятельность суда, прокуратуры, милиции. Президент формирует руководство этих учреждений, чтобы они были верны закону. Дальше начинается ответственность министра, генпрокурора, председателя СБУ. Если взять в качестве примера реформу правоохранительной системы. В Грузии реформа патрульной службы полиции продолжалась несколько месяцев. Что мешало провести подобную реформу в Украине, например, в 2007-2008 годах? В это время министром внутренних дел работал Юрий Луценко, председателем парламента был Арсений Яценюк, а Кабинетом Министров Украины руководила Юлия Тимошенко. Были все возможности, чтобы демократическое большинство в сотрудничестве с профильным министерством и правительством подготовило и приняло в парламенте все необходимые для этого законы и подзаконные акты. Такая конфигурация власти существовала почти полный год. И это был более чем достаточный срок, чтобы, по крайней мере, начать реформу правоохранительных органов. Ответ на вопрос, почему эти реформы не были начаты, находился не так на Банковой, как по совсем другим адресам – на Грушевского.
Часто задают вопрос, почему не были осуждены те политики и чиновники, в отношении которых в обществе были подозрения в злоупотреблениях или совершении тех или иных преступлений в период до 2004 года включительно?
В то время казалась верной и более продуктивной политика умиротворения страны. Птица, которая в полете оглядывается назад, никогда не полетит вперед. Я понимаю, что в 2005 году был соблазн повернуться лицом назад, пересчитать по головам всех предшественников, начиная с 1991 года, и определить каждому вину. Я не сделал это только по одной причине: это непродуктивно. На что я должен тратить самое главное, что у меня было, – время? На выявление виновных?
Я видел свои задачи в другом: назначить новых чиновников, сформировать новый политический курс, установить новые международные контакты, найти для страны новых инвесторов. Украину на тот момент несколько лет считали страной-изгоем.
Майдан дал новую реальность и новые возможности. Не надо было поворачивать голову назад и начинать преследования, даже когда обидели несправедливо. Я это все помнил и помню, но не хочу ставить как цель преследование. Очевидно, в первый год после выборов надо было уделять этим вопросам больше внимания, но усилия команды были направлены на другие, порой совершенно неконструктивные вопросы.
Виктор Ющенко / Facebook
