25 октября двоих представителей Меджлиса крымскотатарского народа, Ахтема Чийгоза и Ильми Умерова, незаконно осужденных оккупантами в аннексированном Крыму, Россия передала Турции. Показательно, что даже в деталях этого значительного события проявляются международные санкции, введенные против Москвы за оккупацию Крыма, – борт с освобожденными заложниками путинского режима отправился в Анкару не из какого-либо крымского аэропорта, а из российской Анапы, пишет Максим Михайленко для Деловой столицы.
В Анкаре, в свою очередь, Чийгоза и Умерова сразу же забрали военные и дипломаты – в Украину они вернутся после курса лечения. Несмотря на то что с местной крымскотатарской диаспорой турецкие чиновники освобожденным встретиться не дали, с обоими, естественно, будут общаться представители турецкого правительства, чтобы составить свое мнение о происходящем в Крыму и в оккупирующем его государстве.
Между тем произошедшее является негласным признанием посреднической роли Турции в крымском конфликте, который теперь начинает восприниматься таковым и Кремлем. Ведь, несмотря на высокомерные отповеди Дмитрия Пескова в ответ на «скандальные» заявления Ксении Собчак, очевидно, что Крым превращается в бремя для зашедшей в тупик неоимперской политики России.
Любопытно, что со своей стороны Турция – ни ранее, ни в ответ – не идет в своих отношениях любви-ненависти с РФ ни на какие фундаментальные или окончательные (не говоря уже об односторонних) уступки. Более того, вовлечение Анкары в процессы и события вокруг Крыма на том уровне, который Москва полагает своими внутренними делами (борьба с «экстремизмом»), наглядно демонстрирует, кто является доминантой как в этой паре игроков, так и в черноморском регионе в целом.
Между тем такой формат придает сюжету о будущем освобождении Крыма от оккупации новые оттенки. Из старого набора приемов остается лишь презрительное непризнание Украины как стороны конфликта и поиск путей сохранения лица российским режимом: мол, передать Чийгоза и Умерова украинцам означало бы символическое поражение. И усугубляло бы имидж РФ как террористического государства (да, такого, которое способно вести переговоры, но лишь под давлением). Однако маневр с Турцией (на фоне выступлений Собчак, указавшей на позицию того же Германа Грефа, не открывающего на полуострове филиалов «Сбербанка России» и унизившей «малообразованную» Поклонскую) расшатывает пафосно провозглашаемый «суверенитет» РФ над Крымом. Поскольку необходимость в посреднике создает новые стороны противостояния и актуализирует само наличие проблемы.
Но первый вопрос, который следует задать, – почему освобождение и передача произошли вообще (учитывая, что оба отнюдь не унижались прошением о «помиловании» и признанием «вины»)? Ведь наивно считать, что на Кремль могут воздействовать правозащитники или тот же ЕСПЧ, из-под юрисдикции которого Россия все время угрожает выйти. Вероятно, дело в том, что в Крыму происходит ползучая дестабилизация обстановки, связанная с нарастанием протеста крымских татар (недавно прошла впечатляющая, как по обстоятельствам оккупации, акция), из-за чего перепуганным гауляйтером Аксеновым, известным под кличкой Гоблин, даже были приняты резкие кадровые решения.
Так, 16 октября он уволил главу республиканского госкомитета по делам межнациональных отношений и депортированных граждан Заура Смирнова. Об этом он написал на своей странице в Facebook. «Считаю работу Смирнова неэффективной. Мероприятия в сфере национальной политики, проводившиеся комитетом, носили в основном формальный характер. Связи с национальными общинами были недостаточными», – отметил глава оккупационной администрации.
Ясно, что это решение было спущено из Москвы, взбешенной как протестными акциями, так и масштабом разворовывания коллаборационистами средств федерального бюджета (4 октября лишился должности и директор «Крымэнерго» Виктор Плакида). А формулировка увольнения Смирнова маскирует проблематичность обеспечения лояльности со стороны крымских татар. Передача Турции Чийгоза и Умерова, помимо всего прочего, указывает крымским татарам вектор эмиграции (правда, это рискованная игра, и кому она более выгодна, Эрдогану или Путину, однозначно сказать сложно). Ведь задача выдавливания автохтонного населения россиянами на данный момент провалена – из более чем 200 тыс. крымских татар выехало всего-то около 10 тыс.
Причем удачная на первый взгляд мысль, эффект которой «миротворец» Путин хотел бы использовать в качестве пряника для Вашингтона, проявив гуманность, на самом деле выглядит как «вилка». С одной стороны, чем больше таких случаев и чем лучше трибуна для крымскотатарских активистов в Турции, и даже чем дольше там пробудут Чийгоз и Умеров, тем серьезнее начнут относиться к Турции как стороне возможного крымского урегулирования как сами крымские татары, так и западные государства. И это невзирая на испорченные отношения Анкары с ЕС и крайне напряженную атмосферу в контактах между Турцией и США. С другой стороны, даже если эта ситуация не будет иметь дальнейшего развития, Россия де-факто признает наличие конфликта (который можно подавать как «неоднозначный» статус полуострова), в котором Турция начинает играть роль Швейцарии в эпоху мировых войн. Что так, что этак, случившееся — медийный и дипломатический проигрыш Кремля, хотя задумывалась эта передача как красивый ход.
Но будут ли впечатлены американцы в условиях, когда – и опять Собчак, чьими устами вещает весомая часть ориентированной на Запад российской элиты, – прямо назвала Владислава Суркова главным виновником трагедии на Донбассе? Сработать этот ход может разве что с европейскими правозащитниками, которые «и сами обманываться рады», а на политическом уровне — возможно, Берлином. Ведь готовый посещать Москву когда надо и не надо федеральный президент Франк-Вальтер Штайнмайер только что признал войну на Донбассе препятствием к восстановлению германо-российских отношений, а тут – резкое заявление Собчак и повышение статуса президента Эрдогана, которого в Берлине искренне ненавидят. В общем, куда ни кинь, везде клин.
А ведь после недавнего обмена уступками, а именно: некоторым прогрессом в разрешительной документации «Турецкого потока» и отменой санкций против турецкой агропромышленной продукции – Москва в общем-то не была обязана делать такую подачу Анкаре. Нельзя исключать, что постепенно развязывающий себе руки в Сирии и Ираке, где проект независимого Курдистана по целому ряду причин вновь провалился, Эрдоган получил возможность усиливать давление на Россию. Отчасти это и поиск диалога с малопредсказуемым Дональдом Трампом, давно дезавуировавшим свои старинные спекулятивные заявления по Крыму, – может быть, здесь Анкара и Вашингтон найдут взаимопонимание (и опять-таки Турция оказывается в роли удобного посредника в малоприятном для Трампа крымском конфликте).
В общем, Волкера этот маневр вряд ли как-то впечатлит, а вот Россия в попытках спасти лицо в очередной раз продемонстрировала свои слабые места. Как Кремль будет подавать свое решение для внутренней аудитории – неясно, похоже новые «методички» еще не готовы. Но и Киеву, явно выигравшему от этой российско-турецкой сделки, со своей стороны необходимо проявлять сдержанность и не разбрасываться какими-либо обещаниями или решениями необратимого характера. Ведь мы уже увидели, к какому эффекту привел спор вокруг закона о среднем образовании: компактно проживающие общины (а вернее, правительства их материнских стран) только и ждут прецедента для собственных требований об особом статусе.
Другое дело, что усиление роли Турции и превращение крымского кризиса в треугольник способно сделать крымских татар более эффективными в деле освобождения Крыма от оккупации. Хотя, разумеется, несмотря на заигрывания подставных российских «новых политиков» с украинцами и странной свежей риторикой по крымскому вопросу, вряд ли существенное изменение ситуации является делом завтрашнего дня. Ведь собственные перевыборы – хотя он зачем-то и продолжает сохранять интригу – Путин назначил именно на день аннексии Крыма. Сомнительно, чтобы Кремль пошел на такой самоубийственный для своих внутренних и внешних позиций шаг, как дальнейшее допущение сомнений в своем праве оккупировать Крым. Но возможно, что все дело в пресловутом «февральском докладе» Конгресса и банковском кризисе в РФ – просто не те стали теперь «искандеры»? И остаться в ПАСЕ все еще очень хочется.
В любом случае освобождение Умерова и Чийгоза – это большая победа для крымскотатарского народа и Украины, независимо от подлинных мотиваций этой внезапной уступки. Но все же главным бенефициаром выступила Турция: ведь оказалось, что она не меньше (вспомним случаи с Ходорковским или Савченко) способна влиять на Кремль, нежели Германия или США. Нет ли у президента Эрдогана – а теперь понятно, что такой вариант обмена и обсуждался недавно президентами Украины и Турции в Киеве за закрытыми дверями, – и своих планов на Крым в каком-либо отдаленном (или не очень) будущим? Отсюда и необходимость для Украины крайне выверено выстраивать свою политику во внешнем турецком и внутреннем крымскотатарском вопросе – ведь за многие годы дров было наломано и без того слишком много. А общий кризис международного сотрудничества, к сожалению, позволил соседям заглядывать друг к другу без приглашения и в камуфляже.
