Анализировать путинские экзерсисы в политинформации советских времен и упражнения в квазиисторической фантастике нет смысла — это делалось уже неоднократно, а предмет исследований совершенно не эволюционирует. Более того, он становится все скучнее. Поэтому перейдем сразу к сути его действий, а не речей.
После «присоединения» к РФ еще четырех областей Украины — а всего, таким образом, вместе с отжатым в 2014 году Крымом, пяти — Путин пытается превратить агрессивную захватническую войну в «отечественную» и «освободительную», намекая на возможность применения ядерного оружия «в ответ на угрозу территориальной целостности России». Не исключено, что российское тактическое ЯО в какой-то момент действительно будет применено по Украине. В любом случае, в рамках концепции «освобождения российских территорий», Украине, вероятно, будет объявлена война. Отмена спецоперации позволит ввести в России режим военного времени, закрыть границы и проводить мобилизацию уже не пряча ее за фиговым листком «частичной».
В качестве альтернативы, Путин предлагает перемирие с имитацией переговоров, которые могут тянутся сколь угодно долго. Никаких договоренностей на них достигнуто не будет, но затяжной пат Москву, в сложившейся ситуации, тоже устроит. Даже с сохранением санкций.
На что рассчитывает Кремль
В Кремле строят сценарии будущего, исходя из прецедентов множества неразрешенных, и, при этом, принципиально неразрешимых конфликтов. Здесь нет надобности вспоминать, к примеру, разделенный Кипр. Есть примеры и поближе, когда, не признавая аннексии стран Балтии, Запад десятилетиями торговал с СССР, продавая ему технологии в обмен на сырье. Факторами, способствующими такой безвременной стабилизации, никем не признаваемой как приемлемая, и не закрепленной ничем, кроме соглашения о перемирии, но существующей по факту неограниченно долгое время на фоне бесконечных переговоров ни о чем, по кремлевской логике, станут наличие у РФ ядерного оружия и значительных сырьевых ресурсов. Правда, реальное состояние российского ЯО на фоне ничтожества «второй армии мира», а также репутация РФ как ненадежного поставщика, использующего поставки сырья для политического шантажа, снижают действенность этих факторов. Но, увы, не обнуляют их полностью.
Кроме того, Кремль рассчитывает на сотрудничество с незападной частью мира, рассчитывая на постепенное размывание и ослабевание западных санкций. Все это в сумме должно дать замороженный неоялтинский мир, способный просуществовать лет 20-30, а за такой срок много чего может случиться. Такой сценарий мог бы предотвратить быстрое падение Путина, а главное — он может быть продан как победа российскому охлосу.
Тем не менее, сегодняшняя игра Путина – предпоследний оставшийся у России козырь. Последним — уже по-настоящему последним, но очень серьезным, станет «капитуляция во спасение», с попыткой запустить новый цикл в стиле 90-х: от фальшивой вестернизации к очередному антизападному ресентименту. Но этот, последний, козырь — предмет отдельного разговора.
А нынешний, предпоследний – так себе, не особо крупный. Россия не контролирует всей территории, которую она объявила своей (и, к слову, не вполне контролирует даже ряд собственных национальных окраин от Дальнего Востока до Кавказа). Российская армия отступает. Военные ресурсы на исходе, мобилизация и отправка в бой, в качестве «массы мяса», неподготовленных, слабо мотивированных и плохо экипированных бойцов – вот последнее средство, оставшееся в распоряжении ВС РФ на этом уровне эскалации. Дальше — уже следующая ступень, применение спецбоеприпасов. Но этот козырь либо сыграет очень быстро, в течение максимум месяца, либо не сыграет вообще.
Чем может ответить Запад
Запад неоднороден, и, как всякая демократия, очень зависим от коротких электоральных циклов. Это делает его уязвимым к военным потерям и экономическим трудностям, на чем и играет Путин.
Вместе с тем, как показывает исторический опыт, ядро Запада, Великобритания и США, способны и к успешному стратегическому планированию, и к мобилизации своих обществ — это показали обе мировые войны. Сегодняшние действия Путина были понятны и прогнозируемы уже давно, так что у Вашингтона и Лондона должны быть проработаны варианты ответов. К слову, заявка Украины на вступление в НАТО по ускоренной процедуре, со всей очевидностью, не стала спонтанной реакцией на сегодняшний шабаш в Кремле. По всей видимости, этот шаг был согласован с Вашингтоном и Лондоном, как только Москва объявила о намерении провести «референдумы».
Украина в данном раскладе является передовым отрядом Запада, его первой шеренгой. Но самостоятельно, без нарастающей западной поддержки, воевать не сможет. И поддержку получать продолжит. Но этого мало.
Чем может ответить Запад? Прежде всего: даже (маловероятная) реализация путинского сценария бесконечных переговоров еще не означает продолжительной неоялтинской стабилизации. В распоряжении Запада останутся рычаги экономического давления. Кроме того, прямой ядерный шантаж вызывает недовольство и в Пекине, и в Дели. По сути, у Путина уже не осталось сколько-нибудь технологически оснащенных союзников вообще.
Тем не менее, дать Путину передышку в виде перемирия для переговоров было бы ошибкой. Во-первых, это ударило бы по имиджу Запада во всем мире, поскольку выглядело бы уступкой. Западу же сегодня, в ответ на гопническое поведение России, как никогда важно демонстрировать непреклонную жесткость. И реакция не только отдельных столиц, но и коллективного Запада, представленного генсеком НАТО, — неплохой старт.
Во-вторых, в России нарастает волна внутренней дестабилизации, отчего Кремль необходимо дожимать именно сейчас, не давая ему передышки. Момент для этого очень благоприятный: западное общество в целом уже готово к войне психологически, российские сырьевые поставки успешно замещаются, Евросоюз подготовлен к зиме, его газовые хранилища заполнены. Таким образом, подрыв газопроводов, который, по замыслу его российских инициаторов, должен был вызвать панику в ЕС, сработал против России в среднесрочной перспективе. В том, разумеется, случае, если Россия в среднестрочной перспективе сохранится вообще. Ведь посягнув на международно признанные границы соседнего государства, Россия по факту утратила право на международное признание границ собственных.
Что касается угрозы применения ЯО, то Путин все еще колеблется, опасаясь жесткого ответа. Его колебания видны по реакциям Пескова на вопросы о такой возможности. С учетом особенностей характера Путина наилучшим ответом стала бы максимально жесткая реакция Запада: закрытие неба над Украиной силами ВВС, ПВО и ПРО НАТО и передача ВСУ ограниченного числа ТЯО – к примеру, артиллерийских снарядов с ядерными зарядами, с условием не применять их первыми.
Менее жесткие ответы тоже возможны — но будут в той же мере и менее эффективными.
Как ловят обезьян
Авантюризм (хотя это слишком изящное определение, здесь точнее — гопничество), рассчитанный на то, что более разумный визави, которому есть что терять, предпочтет уступить – вот основной тренд российской политики, начиная с мюнхенской речи Путина 2007 года. Какое-то время это срабатывало. Затем западные стратеги включили авантюризм Кремля в свое планирование, заставляя Путина увязать все глубже и глубже. Авантюра 24.02.22 стала для России первой точкой окончательного невозврата. За этим последовали признания «независимости» ЛДНР, и, наконец, «присоединение к России» четырех областей Украины. Проблема Путина в том, что если Запад не испугается, и не побудит Украину к безнадежным и бессмысленным переговорам, которые, по сути, станут ползучим признанием аннексии, он упрется в тупик, в конце которого – ядерная война, с разгромом России в финале.
Разгром же неизбежен: независимые эксперты уже не раз отмечали, что обслуживание российского ядерного оружия в последние десятилетия находилось на крайне низком уровне. Работоспособных ядерных зарядов в количестве 500-600, по официальной версии, у «второй армии мира» просто нет, а доставка имеющихся 100-150 максимум, с учетом состояния носителей, и способности украинской ПВО, даже без прямой помощи ПВО НАТО, сбивать российские ракеты, выглядит крайне проблематичной. Иными словами, устроить Апокалипсис русские не смогут — зато ответный удар будет уже по-настоящему безжалостен. Путин же, при всех его громких заявлениях, не хочет умирать. Но дать ход назад, если план не сработает, и вывести уже принятые области Украины из состава РФ, он тоже уже не сможет.
Это напоминает известный метод ловли обезьян, когда в кувшин с узким горлом бросают орехи. Рука обезьяны без орехов в кувшин пролазит, но кулак, с орехами в нем, она вытащить уже не может. И разжать пальцы, чтобы выронить орехи, обезьяна тоже не может — ей этого не позволяет ее, обезьянье, геополитическое видение.
Что в итоге делает обезьяна? Ничего она не делает! Сидит на месте, и ждет, когда придут люди, и решат ее, обезьянью, судьбу. Именно такой вариант событий и представляется самым вероятным.
Большой Русской Обезьяне с ядерной гранатой сейчас очень страшно. В первую очередь, она боится того, что, если решится применить ЯО, достаточного бабаха у нее не получится, а за недостаточный с нее уже совершенно точно снимут шкуру. Следовательно, будет эскалация обычным оружием, и будут ракетные удары, но они и так были бы, поскольку сухопутную войну Россия проигрывает. Здесь ключевой момент: русской обезьяне должно быть очень страшно. Если ей будет не очень страшно, она может все-таки решиться на ядерный удар. Так что очень многое зависит от решительной реакции НАТО.
Если реакция будет достаточно жесткой, уже довольно скоро, на фоне продолжающихся военных поражений и дальнейшей внутренней дестабилизации, Кремль попытается начать тайные переговоры — на это, кстати, укажет очередная смена риторики рупоров российской пропаганды. Речь на переговорах пойдет уже не о геополитических мечтах, а о реальных условиях сдачи, в обмен на сохранение России, как таковой и на какие-то гарантии для нынешней кремлевской команды. А также о реальных послевоенных границах России, и о суммах репараций, которые ей придется выплатить.
Сергей Ильченко / Деловая столица
