На свой 66-й день рождения, который приходится на 26 февраля, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сделает себе, наверное, самый большой в жизни подарок, о котором он мечтал как минимум последние 12 лет.
Речь идет о завершении тендера и начале строительства канала «Стамбул», который соединит Черное море с Мраморным в обход Босфора.
Канал, по современным меркам, не выглядит чем-то экстраординарным. Его протяженность – 45 километров, что вдвое меньше Панамского канала и четырехкратно – Суэцкого. Поражает, конечно, ширина канала в 275 метров. Но она необходима для свободного движения супертанкеров. И, возможно, не только супертанкеров, но об этом позже.
Стоимость проекта составляет, по оценкам, около 10 миллиардов долларов, но подобные показатели, как правило, имеют тенденцию меняться. Обычно не в сторону снижения. Наконец, цена этой истории для Эрдогана в частности и Турции в целом не ограничивается деньгами. Канал, который пройдет через четыре пресноводных озера в европейской части города, превратит его в остров, уничтожив, по мнению экологов, еще и все источники пресной воды. Хотя, кажется, все это вместе с протестами оппозиции в придачу вряд ли остановит планы турецкого президента.
Если же перейти от потерь Турции из-за реализации проекта до преимуществ, то перечень получится заметно длиннее.
Первым и самым большим преимуществом станет возможность похоронить в босфорских водах конвенцию Монтре – международный договор от 1936 года, который предусматривает, что Турция должна беспрепятственно пропускать через пролив все торговые корабли, а также военные корабли всех черноморских государств. Зато военный флот государств, не имеющих выхода к Черному морю, не может находиться по ту сторону Босфора дольше, чем 21 день. Что и является причиной непрерывной ротации американских судов в регионе, которая генерирует бесконечную вереницу новостей из разряда «Эсминец США прибыл» и «эсминец США отплыл».
Если же заход в Черное море будет осуществляться не через Босфор, а через искусственный, построенный Турцией канал, то над подобным каналом Анкара будет иметь полный и безоговорочный суверенитет. С возможностью устанавливать как стоимость пересечения, так и правила относительно того, кто, когда и при каких условиях будет заходить в Черное море по турецкому каналу. Что фактически является похоронным звоном по конвенции Монтре. Поскольку, получив новый канал, Анкара может не только допускать флоты посторонних государств в Черное море, но и саботировать проход иностранных государств по Босфору. Нет, не запрещая его, а просто отказавшись от дноуглубительных работ, надлежащего ухода за системой навигации проведения кораблей и тому подобного.
С точки зрения многочисленных российских (да и отечественных) «экспертов», массовый заход американских авианосцев и ракетных крейсеров в Черное море при подобных условиях становится просто неизбежным.
С точки зрения реальности, все не так просто. Поскольку для полноценной проекции военной силы США в регионе есть как минимум два препятствия. Первое состоит в непростых отношениях США с Анкарой после многочисленных попыток Эрдогана подружиться с Москвой. Сейчас на фоне фактического начала военных столкновений в Сирии и Ливии Турция, безусловно, попытается договориться с США относительно цены за вероятный нелимитированный доступ к Черному морю. А вот получится ли у Трампа договориться с Эрдоганом – это вопрос уже далеко менее однозначный.
А второе препятствие заключается в том, что Черное море небольшое. От российского берега до турецкого – всего каких-то 500-600 километров. И даже если абстрагироваться от путинского «вундерваффе», советские противокорабельные ракетные комплексы вполне «пробивают» это расстояние. Поэтому заводить «весь Шестой флот сразу» в Черное море никто не будет. Тем более, что для этого нет никакой необходимости – крылатые ракеты и палубная авиация с кораблей США в Средиземном море имеют вполне достаточную дальность для атаки на большинство морских или прибрежных целей в Черном море. За исключением разве что необходимости поразить какую-то цель в глубине российской территории. Впрочем, если до этого дойдет, то в ход наверняка пойдут такие средства, что международное морское право все забудут надолго, если не навсегда.
Конечно, если Вашингтону с Анкарой удастся достичь договоренности, то присутствие флота США в Черном море усилится. С одного эсминца до двух и без надобности каждые три недели их «тасовать». Но значение этих эсминцев будет таким же, как и у военных баз США в Польше и в Балтии. То есть символическим.
Относительно мнения о том, что Турция «закроет» доступ в Черное море для военных кораблей России: чисто теоретически Анкара это могла сделать и раньше. В соответствии с конвенцией Монтре. Но, не пойдя на подобный шаг до сих пор, даже в момент острых кризисов в двусторонних отношениях, Эрдоган вряд ли сделает это и в обозримом будущем.
Зато экономические возможности от начала эксплуатации канала «Стамбул» могут быть куда как более существенными, поскольку Босфор давно стал лимитирующим фактором для трафика супертанкеров с углеводородами в Черном море. Если этот фактор будет ослаблен или снят, то стоимость как сырой нефти, так и сжиженного газа может заметно снизиться из-за увеличения предложения в этом регионе.
Но чтобы воспользоваться этой возможностью Украине, которая до сих пор покупала сжиженный газ разве что из польских терминалов на берегу Балтики, придется строить свои мощности. Речь об этом периодически возникает последние лет десять, вот только также спорадически и беспричинно затихает.
Поэтому надеяться на «американские авианосцы, которые нас защитят», и прекращать строительство москитного флота Украине, наверное, не стоит. А вот подумать, как можно воспользоваться новыми экономическими возможностями, наверное, будет не лишним.
Тарас Паньо / Depo.ua
