В Гамбурге на полях саммита G-20 состоялась первая встреча президента США Дональда Трампа и президента РФ Владимира Путина. В переговорах приняли участие госсекретарь США Рекс Тиллерсон и глава МИД РФ Сергей Лавров. Встреча прошла в закрытом режиме и продолжалась более двух часов. Почему главным итогом этого события является не договоренность о перемирии в Сирии или заявление о канале связи по Украине, в комментарии «Апострофу» рассказал российский журналист и публицист Леонид Радзиховский.
Я бы так нервно не рассматривал все значения этих слов и встреч. С моей точки зрения, это все слова, слова и слова. Трамп выступал в Польше, грозил России страшными карами, рассказывал, какая она плохая. На следующий день поехал встречаться с Путиным и сказал, что для него большая честь увидеть президента России.
Слова Трампа – это слова, которые вообще не стоит воспринимать. Он – шоумен, если кто-то этого не понимает, то уже и не поймет. Он шоумен в Польше, в Гамбурге, в Вашингтоне. Вы же не считаете, что слова ведущего телепередачи имеют какое-то огромное значение? Так и Трамп – его слова не имеют никакого значения.
Если говорить о канале связи между США и Россией по Украине, о создании которого заявили сегодня, то разве раньше госсекретарь США и министр иностранных дел России не встречались по вопросу Украины? Так было с самого начала российской войны в Украине, с 2014 года. Я не очень понимаю, что нового в том, что будут говорить. С моей точки зрения, любая страна, если она не Сирия, а государство, должна решать сама проблемы по мере их поступления, а не надеяться или бояться, что сделают другие. То, что Россия большой войны в Украине вести не будет, — это абсолютно очевидный факт. И вовсе не из-за Трампа или Европы. Она не будет вести большую войну по той причине, что Россия уже никогда больше не будет вести больших войн. Ресурс больших войн для России исчерпан. Максимум, что она может, — три дня повоевать в Грузии, послать ограниченную дивизию или две на Донбасс и послать летчиков бомбить сирийцев, у которых нет ПВО.
Что касается борьбы с терроризмом. Ну, да, борются с большим успехом. Я выскажу еретическое мнение, мне бояться нечего. Проблема международного терроризма — это самая преувеличенная проблема из тех, с которыми сталкивается человечество. Где терроризм имеет реальное значение — это Ближний Восток. Это Сирия, где идет реальная война. Также Ливан, Ирак. Это достаточно реально в Израиле. Но мировой терроризм — это на 99% международное телевидение.
Теракты – это, конечно, трагедия для родных и близких тех, кто пострадал или стал жертвой терактов. За последние несколько лет, когда все СМИ Европы забиты терактами и все переговоры начинаются и заканчиваются заклятиями по поводу терроризма, в терактах погибло в 10 или в 100 раз меньше людей, чем в автомобильных авариях. Но по поводу автомобильных аварий в Европе никто не проводит саммитов и не орет как сумасшедший. Проблема аварий – это проблема безопасности движения, полиции и конструкции автомобилей. Проблема терроризма в Европе – проблема работы тайной государственной полиции. Когда она работает, то терактов нет, а когда работает плохо, теракты есть. Вот и весь великий международный терроризм.
Прекращение огня в Сирии. Если кто-нибудь может объяснить, какое дело Соединенным Штатам Америки и Российской Федерации до того, кто будет так называемым президентом так называемой Сирии, то я с огромным интересом послушаю этого человека. Я очень хорошо понимаю, какое дело до Сирии ее соседям. Туркам, которых волнует проблема курдов. Израилю, который волнует проблема его безопасности. Саудовской Аравии, которая воюет с Ираном чужими руками на территории Сирии. Вот их проблемы я хорошо понимаю.
Какого дьявола там делают Россия и США? Какое великое счастье будет в Соединенных Штатах, если Асад перестанет называться президентом Сирийской республики и какое великое счастье будет в России, если Асад будет называться президентом Сирийской республики, я, честно, не понимаю. Я понимаю, что люди в Америке и России хотят настоять на своем: я сказал, что он будет президентом, и он будет президентом. Или я сказал, что он не будет президентом, и он не будет президентом, потому что я сказал. Мальчишеское упрямство, мальчишеское желание гнуть пальцы и воевать чужими руками до победного конца – эти все понты мне понятны. Но какое реальное дело США и РФ до крохотной и разоренной дотла и практически не существующей Сирии, абсолютно нищей страны? Почему другие страны не интересуются Сирией, а вот Америка и Россия помешались на том, будет или не будет Асад президентом? Он давно уже не президент – страна распалась на куски, правильнее его назвать губернатором Дамаска и прилегающих районов. Поэтому не думаю, что это имеет какое-то реально значение.
Значение имеет то, что есть контакт между Трапом и Путиным. Два величайших шоумена начала XXI века – Путин и Трамп, Пат и Паташон, Штепсель и Тарапунька, несомненно, друг друга нашли и, несомненно, контакт у них будет. Они – люди одного психологического рисунка, оба безумно обожают пиар, шоу, оба настоящие политики-шоумены. Политик XXI века – это, прежде всего, шоумен, который занимается шоу не ради целей, а ради шоу.
Эти два человека, несомненно, друг друга нашли, и будут встречаться, и контактировать, а как это будет отражаться на политике их стран – это вообще второй вопрос. Главное – Show must go on! Трамп может ругать Россию, но никогда не будет ругать Путина. Путин будет ругать Америку, но никогда не будет ругать Трампа.
Трамп уже сделал России много плохого, отнюдь не в Украине и Сирии. Он сделал самую простую вещь – добивается поставок нефти и газа из США в Европу. Это и есть реальная угроза. Для России нет угроз, в Сирии, извините, на Донбассе – то для нее не угроза. Снижение цены на нефть и появление конкурента «Газпрома» в Европе – это угроза. Ракеты, бомбы и высокая геополитика России не угрожают, ей угрожает падение доходов в бюджет. Но Путину на это наплевать – его не волнуют деньги, его волнует собственный пиар, как и Трампа волнует собственный пиар.
Я бы сказал так: встреча прошла вполне успешно. Встреча двух шоу-звезд. Контакт будет, а как это отразится на политике для этих двух великих шоуменов – второй и третий вопросы. Show must go on! Шоу будет продолжаться, вне всякого сомнения.
