Ситуация, при которой узнавать хоть какие-то подробности о позиции России в отношении украинско-российского конфликта можно, лишь послушав новости из Бразилии, конечно, интересна. Впрочем, лучше уж так, чем совсем никак.
На пресс-конференции после завершения саммита БРИКС разговор продолжился несколько странный. Владимир Путин все норовил рассказать, как Россия пытается обеспечить стабильность во всем мире, а журналисты почему-то спрашивали у него про места и события, от той самой стабильности максимально далекие. Про Венесуэлу, о Боливии, о Сирии. Дошла очередь, конечно, и до Украины.
Из несколько запутанных «бразильских» заявлений Путина можно вычленить три основных сообщения.
Первое заключается в том, что Украина должна продлить срок действия закона об особом статусе Донбасса – любой ценой. При том речь не идет о возможном усовершенствовании этого неопределенного и расплывчатого документа, который дает «республикам» немало возможностей для манипуляций.
«Мы слышим от первых лиц Украины о том, что может быть принят другой закон об особом статусе Донбасса. Какой? Это абсолютно ключевая вещь. Если будет принято что-то такое, что не согласовано «ЛНР» и «ДНР», тогда все мгновенно зайдет в тупик», – пригрозил Путин. Отмечая, что в случае попытки Киева конкретизировать расплывчатый документ, с точки зрения Москвы «теряет смысл и «формула Штайнмайера», которая, по мнению Путина, является не дорожной картой для процесса примирения, как, возможно, думают себе в Киеве, а «всего лишь инструментом для имплементации закона об особом статусе».
При том Путин четко подчеркивает, что в случае непринятия такого закона до конца декабря встреча в «Нормандском формате», для которой Украина выполнила все предварительные условия, банально не состоится.
Другой, в принципе, не слишком новый месседж Путина, озвученный ранее его пресс-секретарем Дмитрием Песковым, касается того, что в случае, если Украина введет силы правоохранителей в демилитаризованную зону, сепаратистские «республики» (которые Москва, конечно, не контролирует, но знает решительно все об их планах) сделают «все тоже самое».
А третий тезис Путина заключалась в том, что Кремль готов «работать с Украиной и по транзиту, и по поставкам в саму Украину. И по ценам ниже тех, по которым Киев получает такой же российский газ, только по реверсу со стороны Европы». Но, в общем, ни для кого не является секретом, что для начала подобных переговоров представители России неоднократно требовали, чтобы «Нафтогаз» отказался от всех судебных побед над «Газпромом» в международных арбитражных инстанциях. То есть отказ от побед является не одной из уступок на переговорах в обмен на торговые преференции, а именно предпосылкой для переговоров. Требования и позиция российской стороны точно не известны, но вряд ли слишком удобны для Украины.
Такой на сегодня является позиция России. Которую из заявлений Владимира Путина можно, не погрешив против истины, сформулировать следующим образом: Украина должна сохранить максимально неопределенный закон об особом статусе Донбасса, в соответствии с которым сепаратисты будут проводить «выборы». При том украинские правоохранители, которых не допускают даже в «зону разведения», однозначно в «Л-ДНР» для контроля за выборами и соблюдением прав украинских партий и кандидатов не попадут. А для того, чтобы начать говорить про транзитный контракт, или соглашение о закупке российского газа, Украине нужно отказаться от всех своих судебных побед. После чего заключить документ на российских условиях – потому что никаких рычагов давления на Москву у Киева не останется.
Так, по мнению Владимира Путина, должна выглядеть капитуляция Украины. Последний срок для этой капитуляции установлен на 31 декабря этого года.
Тарас Паньо / Depo.ua
