Минувшей ночью в Берлине завершилась встреча в «нормандском формате» на уровне советников лидеров стран-участниц. Украину представляли новый министр иностранных дел Вадим Пристайко и помощник президента Андрей Ермак, Россию – помощник российского лидера и один из кураторов «ЛНР/ДНР» Владислав Сурков.
Данная встреча должна была открыть дорогу к проведению первых за 3,5 года переговоров «четверки» на уровне глав государств. И Владимир Зеленский в интервью актеру из сериала «Слуга народа», показанному 31 августа, уверял, что готов лично пообщаться с Владимиром Путиным. Однако ожидаемо дата этой встречи согласована в Берлине не была. Вместо этого Пристайко сообщил об «определенном успехе» в переговорах, на основании которого, возможно, и будет выстроена встреча Путина, Зеленского, канцлера ФРГ Ангелы Меркель и французского президента Эммануэля Макрона.
Возможно, некий прогресс, о котором говорит глава украинской дипломатии, действительно был достигнут. Но, учитывая общую динамику… назовем это диалогом с Кремлем, успех, скорее всего, имеет сомнительное качество, а подготовка к встрече лидеров «четверки» по-прежнему находится в зачаточном состоянии. Отсюда и лишенные оптимизма оценки вероятности утверждения даты такой встречи, несмотря на явно завышенные ожидания как в Киеве, так и, к слову, в Париже. Ведь это именно Макрон, работающий над своим имиджем нового европейского лидера, одним из первых объявил о проведении встречи в «нормандском формате» в сентябре.
Однако Москва, слегка «подкормив» своих визави, выдвинула набор квестов, выполнение которых, говоря геймерским языком (ведь все это не что иное, как игра), позволит встретиться с боссом.
Условия для проведения встречи озвучил как Пристайко, так и его российский коллега Сергей Лавров, а также уже по результатам переговоров в Берлине директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков, приближенный к Суркову.
Итак, по словам главы МИД Украины, Киев намерен сосредоточиться на процессе разведения сил в Станице Луганской вместо всех трех участков, также активно работая над восстановлением моста через Северский Донец. Заметим – Зеленский 2 сентября радостно доложил о скором строительстве моста на фоне демонтажа боевиками «ЛНР» первой очереди фортификационных сооружений. Правда, ранее озвучивались сведения о том, что пока украинская сторона сносила свои укрепления, боевики громоздили новые. То есть фактически была предусмотрена возможность для быстрой, по отмашке из Кремля, эскалации.
Из заявления Лавров от 26 августа стало ясно, что российская сторона будет настаивать на разведении сил в Петровском и Золотом, помимо Станицы Луганской, о чем Путин и экс-президент Петр Порошенко договорились три года назад. Допустим, что «успех», о котором говорил Пристайко, касался именно этого пункта и россияне могли согласиться, что пока во главе угла должна находиться Станица Луганская. Либо же Сурков уперся и требовал разведения сил во всех трех пунктах. И еще одним требованием Москвы была реализация «формулы Штайнмайера» (экс-главы МИД ФРГ, президента Германии), которая предполагает проведение местных выборов в ОРДЛО, их признание ОБСЕ, временное введение в силу особого статуса для «ЛНР» и «ДНР», а уже после вносятся соответствующие изменения в Конституцию Украины и осуществляется передача Киеву контроля над границей. А затем закон об особом статусе начинает работать на постоянной основе.
Чеснаков уверяет, что в Берлине «удалось значительно продвинуться в дискуссии по этим темам» – по разведению сил в Петровском и Золотом и относительно «формулы Штайнмайера». В то же время украинская сторона акцентирует внимание на Станице Луганской, а о «формуле» и вовсе ничего не сказала. Как и не сообщила, обсуждались ли языковый и закон об образовании, хотя Кремль регулярно твердит свою мантру о нарушении прав нацменьшинств и требует пересмотра или отмены этих законов. В день проведения встречи в столице Германии Лавров, выступая в МГИМО, вновь разглагольствовал о «русофобских выходках» Киева, якобы «грубо нарушающих международные обязательства Украины». Очевидно, что россияне в Берлине не могли не затронуть эту тему. Тем более что сам Зеленский ранее уже допускал предоставление русскому языку статуса регионального на Донбассе, но уже после деоккупации оного. А непосредственно перед встречей в «нормандском формате», 1 сентября, президент Украины выдал несколько путаный комментарий о языковом законе, — вопрос, мол, сложный, нужен законопроект о защите прав меньшинств. Видимо, в Офисе президента видят такой нормативно-правовой акт компромиссом в переговорах с Кремлем. Что вряд ли устроит Москву, нацелившуюся на полный демонтаж этих законов.
Вся эта недосказанность и противоречия между версиями не вносят ясности, не позволяют наверняка сказать, в каких вопросах был достигнут прогресс и был ли он вообще. Но история с сорванным освобождением украинских политзаключенных и военнопленных и обмен их на людей, представляющих ценность для Кремля, показала, что Путин сейчас играет с Зеленским в кошки-мышки. По сути шестой президент Украины угодил в ловушку, как и с обменом, когда его неискушенная еще в международной политике и в «общении» с хозяином Кремля команда разогнала #перемогу, а затем села в лужу. Москва же в итоге благополучно ответственность возложила на Зеленского устами адвоката Валентина Рыбина, представляющего интересы ряда россиян в Украине. Сразу после встречи он заявил, что даты проведения обмена нет в принципе и виноват в этом якобы Зеленский, который не спешит с помилованиями россиян.
Вот и выходит, что не получилось просто перестать стрелять, не получилось просто обменять. Путин крутит не только Зеленским, но и другими лидерами, заставляя всех ждать, когда он соизволит поучаствовать в переговорах. Тем самым все, включая ожидающего некоего сдвига президента США Дональда Трампа, но исключая благоразумно хранившую молчание Меркель, оказались в дурацком положении, ведь в погоне за политическими очками (Зеленский и Макрон) они остались вообще ни с чем. Кремль в типичной для себя манере произвел очередной откат — дал надежду, а затем возобновил переговоры по новой, добиваясь выполнения его хотелок касательно Донбасса. Поэтому встречи может и не быть. По крайней мере до начала сессии Генассамблеи ООН 17 сентября, на которой участники «нормандской четверки» могли бы собрать свои сливки с разрешения украинского конфликта, точнее, с многообещающего движения в этом направлении.
Владислав Гирман / Деловая столица
