Новый украинский президент Владимир Зеленский во время своего первого визита в Брюссель говорил о необходимости принуждения России к миру. Этот термин, когда его употребляет украинский президент, уверен, значительно отличается по смыслу от российского понимания «принуждения к миру».
Россия «принуждала к миру» Грузию, когда вводила свои регулярные войска на территорию Южной Осетии и создавала условия для этнических чисткок в грузинских селах этой самопровозглашенной республики. И «принуждала к миру» Украину, когда «крымская самооборона» блокировала украинские воинские части, когда посылали «добровольцев» на Донбасс и вводили регулярные войска, чтобы спасти от поражения лимитрофы «народных республик» оккупированного Донбасса.
Когда Зеленский говорит о принуждении России к миру, он, думаю, прежде всего, имеет ввиду общее санкционное давление Запада и Украины, готовность к совместным действиям, которые действительно заставят Кремль отказаться от своего агрессивного курса, задуматься о пагубных последствиях нарушения международного права и эскалации ситуации в соседней стране.
Самый главный вопрос тут – готовы ли к такому «принуждению к миру» Украина и Запад? В военной операции, которую Кремль называет «принуждением к миру», никаких особых проблем нет – ты вводишь войска на чужую операцию, обстреливаешь, разрушаешь, убиваешь. А потом благосклонно выслушиваешь, на что готовы власти уничтожаемого тобой государства и их западные посредники – только чтобы ты убрал свои войска и перестал стрелять. Так было и с Грузией, когда тогдашний президент Франции Николя Саркози взялся остановить войну. Так было и с Украиной, когда в Минске Ангела Меркель и Франсуа Олланд пытались найти компромисс вместе с Петром Порошенко и Владимиром Путиным. Так будет и впредь, когда Россия захочет напасть на кого-то из своих соседей.
Но мирное «принуждение», о котором говорит Владимир Зеленский – это терпение. Это очень большое терпение и очень большое самопожертвование. Это не месяцы, а годы большого терпения и большого самопожертвования. Это готовность не отступать, обороняться, окапываться – но и не нападать.
Есть ли такое терпение у украинского общества, от имени которого выступал в Брюсселе новый президент? Судя по настроениям многих украинских граждан, которые считают продолжение войны одним из главных недостатков правления Петра Порошенко, о таком терпении говорить не приходится. И Владимир Зеленский с его программой принуждения России к миру уже через несколько месяцев может оказаться в меньшинстве среди собственных соотечественников.
Есть ли такое терпение у Запада? Судя по тому, что многие западные политики просто-таки пытаются найти любой повод для восстановления связей с Москвой – и драма, которая сейчас разыгрывается вокруг ПАСЕ, хорошее тому доказательство – терпения у западных элит, да и у многих граждан стран цивилизованного мира, тоже не так много. И, конечно, чем меньше терпения у украинцев, тем меньше терпения у жителей западных стран. Запад не будет терпеть за Украину.
Что же из всего этого следует? А следует именно то, о чем говорит президент Владимир Зеленский – нужно принуждать Россию к миру совместными действиями.
Нужно просто потому, что если мы не будем принуждать Россию к миру, она будет «принуждать к миру» всех остальных. Причем, думаю, отнюдь не мирно.
Виталий Портников / Крым.Реалии
