Простые британцы чувствуют себя уязвимыми и могут считать, что власть готова пожертвовать их безопасностью ради каких-то особых отношений с РФ. Правительство не может игнорировать эти настроения, пишет Виталий Портников для Эспрессо.
Британский премьер-министр Тереза Мэй во время своего выступления в парламенте страны выдвинула настоящий ультиматум Москве. Уже сегодня Кремль должен дать ответ относительно причин отравления бывшего российского разведчика Сергея Скрипаля.
Москве предложено выбрать из двух вариантов. Первый – что это прямой акт агрессии России против Великобритании. И второй – руководство России потеряло контроль над собственным арсеналом нервно-паралитических веществ.
Выбрать любой из этих вариантов – настоящая катастрофа для Путина. Признать, что Россия совершила прямой акт агрессии против Великобритании – не в его правилах. Как известно, Россия придерживается тактики «настамнет». И если россиян не было в Крыму или на Донбассе, то с какой стати признавать, что они были на территории Великобритании и совершили там преступление?
Но и признать факт потери контроля над собственным вооружением – тоже нельзя. Потому что тогда Кремль признает собственную неэффективность и беспомощность в борьбе с некими непонятными диверсантами.
Поэтому Москва не будет отвечать на ультиматум Лондона, а заявление Мэй воспримет как продолжение «антироссийской компании». Не случайно Мария Захарова, главная клоунесса российской внешнеполитической пропаганды, уже назвала заседание британского парламента «цирковым шоу». Это и будет линия защиты Кремля – «русофобия», цирк, ложь.
Думаю, в Лондоне и не рассчитывают на какой-то ответ Путина. И не сомневаются в том, что нападение совершенно именно по прямому приказу российского руководства, а не в связи с кражей нервно-паралитического вещества из лаборатории. Но выдвижение ультиматума необходимо для придания легитимности дальнейшим британским действиям против российской власти. Кремлю дают шанс признать вину или оправдаться – чтобы затем приступить к осуществлению новых шагов.
То, что эти шаги будут, сомневаться не приходится. Может возникнуть вопрос, почему они не предпринимались ранее, после убийства другого российского разведчика Александра Литвиненко или же после нападения России на Грузию и Украину. На этот вопрос ответ есть — все дело в общественном мнении.
Войны на постсоветском пространстве – не химическая атака в Солсбери, на территории Англии. Убийство Литвиненко стало трагедией только для одного человека и его близких. Но оно не заставило беспокоиться за собственную безопасность простых британцев. Сегодня они чувствуют себя уязвимыми.
И они могут считать, что власть готова пожертвовать их безопасностью ради каких-то особых отношений с российскими олигархами, ради интереса к грязным российским деньгам, ради продажи британских паспортов проходимцам, которые буквально заполонили престижные особняки Лондона.
Правительство Великобритании просто не может игнорировать эти настроения. К тому же противостояние с Москвой для Терезы Мэй – хорошая возможность показать себя сильным лидером и отстроиться от лидера оппозиции, левого догматика Джереми Корбина, продолжающего призывать к диалогу с Россией.
Самое важное теперь для правительства Великобритании – четкая «дорожная карта» наказания агрессора и поддержка союзников. Для Запада наступает настоящий момент истины. Химическая атака в Великобритании – это атака на страну-члена НАТО, на один из символов западного мира.
«Обеспокоенность» по поводу нападения России и Украины еще можно было выдавать за нежелание активно вмешиваться в непонятный конфликт на постсоветском пространстве. С Великобританией так не получится. Соединенным Штатам и странам Евросоюза придётся либо поддержать эту страну действиями, либо признаться в собственной беспомощности перед действиями Путина.
Но этой беспомощности западным политикам не простит уже их собственный избиратель – избиратель, который теперь будет требовать от них обеспечения своей собственной безопасности.
