Президент США Дональд Трамп может встретиться со своим российским коллегой Владимиром Путиным на саммите Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества.
Первое. Россия – заметный элемент политического ландшафта. И как минимум в двух точках интересы России и США пересекаются. Одна – КНДР, которую США хотят урезонить экономическими санкциями, а Россия считает нужным и выгодным для себя противодействовать США во всех начинаниях. Здесь смешиваются и мифология российской геополитики, и личные обиды Путина на Трампа, которому он как бы помогал изо всех сил, а теперь оказался в минусах – огромные репутационные издержки для путинского режима. Хотя, конечно, официальная риторика их не признает.
И вторая точка – это Сирия. Проблема понятная: Путин вошел туда для того, чтобы вынудить с собой разговаривать, ведь до этого с ним не о чем было говорить. А здесь он зафиксировал себя как политического игрока. Но теперь проблема в другом: военная (самая простая задача) отчасти решена. Начинается самая сложная – политическая. Если российские войска оттуда уйдут – и Шойгу, и частные военные компании – то через полгода Асада не будет, и это все понимают. Его уничтожит оппозиция. Или, во всяком случае, сократит его влиятельность до микроскопических размеров. Территория отойдет под контроль оппозиции, работающей, скорее, на США, чем на Россию.
Поэтому после уничтожения или радикального ослабления Исламского государства конфликт может перейти в новую фазу: Путин захочет обеспечить свое геополитическое владычество, а Трамп – свое. Им придется делить эту территорию, условно говоря, как Польшу между Гитлером и Сталиным. Хочешь-не хочешь, а с Путиным надо договариваться. Потому что, если договоренностей не будет, то противники Асада продолжат воевать с диктатором, а путинские силовики продолжат воевать с ними, плюс проблемы с Турцией, курдами, Ираком.
Влезть-то Россия влезла, а вылезти не может, потому что ставит на Асада, а Асад без поддержки извне не удержится. Конечно, Россия может поддерживать Иран, который в свою очередь поможет Асаду. А США ориентируются на Израиль и против Ирана, и против Асада. Поэтому им придется договариваться, где на карте пройдет линия раздела. Вот Путину и Трампу есть, о чем поговорить. И в этом смысле независимо от того есть у Трампа проблемы с легитимностью его избрания с помощью российских хакеров, или нет, а договариваться все равно надо.
Полагаю, что позиция Трампа после всех этих расследований ужесточилась вдвое. Любая слабина, проявленная с его стороны, может быть интерпретирована конкурентами как плоды договоренности или зависимости Трампа от Путина, которых де-факто уже не существует. Получилось ровно наоборот: Путин полагал, что Трамп побоится ссориться с Россией, поскольку у той есть компромат на Трампа. Но компромат был и так слит – все знают, что РФ помогала Трампу, вмешавшись в выборы, поэтому теперь возможности держать его на коротком поводке нет. Так что задача Трампа – продемонстрировать строгость по отношению к России, чтобы все обвинения в зависимости от Путина были отброшены.
Как это часто бывает с путинскими стратогемами, Кремль получил результат прямо противоположный желаемому: он хотел забодать Хилари Клинтон и привести Трампа, но сделав это, получил США и президента еще больше настроенных против России, чем рациональная холоднокровная Клинтон.
Путину очень нужна эта встреча. Ему тоже непонятно, что делать с Сирией. Разбомбить ИГ – сделали. А что делать с этой территорией? Кто ее занимает? Кто контролирует нефтепроводы, идущие по ней? Поговорить им есть о чем, но большой любви, естественно, не будет, наоборот – со стороны Трампа будет намерено жесткая повестка дня.
Дмитрий Орешкин / Новое время
