Деталь первая: Владимир Владимирович Путин – человек изрядно глупый. В самом обычном, бытовом смысле слова. Вот есть люди, – их называют «ковидиоты», – которые демонстрируют свое презрение к коронавирусу тем, что облизывают унитазы в местах общего пользования. Путин унитазы не облизывал, зато публично, под телекамеру пожал руку главврачу 40-й больницы Денису Проценко, показав личный пример нарушения того самого социального дистанцирования, о котором уже давно хором кричат все СМИ, в том числе и путинские федеральные каналы. Врач Денис Проценко, находившийся, как и все врачи, в эпицентре опасности, естественно оказался инфицирован, что породило волну ужаса в одних головах и волну восторга и надежд – в других. После чего Путин полностью самоизолировался и самоудалился, а по-простому – спрятался от страны, предоставив подведомственной популяции выживать самостоятельно.
И тут пандемия высветила еще один мелкий штрих в портрете национального лидера: Путин оказался феерическим трусом и банальным слабаком. Его второе обращение к народу от 2.04.2020 можно свести к трем тезисам.
Тезис первый: «нерабочая неделя» – термин, непереводимый на язык права – легким движением руки превращается в «нерабочий месяц». Еще одно легкое движение руки – «с сохранением заработной платы». В этот момент по России пронесся вопль отчаяния миллионов частных предпринимателей, которым Путин велел прекратить получать доход и одновременно велел выплачивать зарплату. Этот вопль предпринимателей заглушил крик безысходности десятков миллионов наемных работников, которые прекрасно понимают, что большинству из них либо ничего не заплатят, либо выплатят гроши. Путин в своем бункере, естественно, ничего не услышал.
Тезис второй: Путин не собирается делать с пандемией абсолютно ничего: все, что надо, будут делать губернаторы, поскольку «страна у нас очень большая». Все эти 20 лет главной причиной незаменимости Путина было то «ручное управление», с помощью которого нацлидер, якобы, «вникал» в проблемы каждой школы, каждой больницы и каждого моста через каждую речку, всевидящим оком пронзал страну и всемогущей рукой все строил, чинил и восстанавливал справедливость. Коронавирус мгновенно закрыл всевидящее око и отсушил всемогущие руки. Руки у Путина теперь предназначены только для мытья, и он только и делает, что умывает руки.
Тезис третий: тот, который не прозвучал. А именно тот, в котором Путин обязан был изложить меры поддержки населения и бизнеса в условиях карантина или самоизоляции, неважно, как это назвать – важно, что это период вынужденной беспомощности абсолютного большинства граждан. О мерах, которые предпринимают власти цивилизованных стран для поддержки своих народов, сейчас читать просто невозможно. Там власти буквально костьми ложатся, чтобы люди смогли с минимальными потерями пережить пандемию. Путинская Россия, накопившая триллионы за время сезона нефтедолларовых дождей, просто отпустила в свободное падение своих граждан и предпринимателей.
Предоставив регионам самим определять меры по борьбе с пандемией, Путин фактически установил в стране временный гибридный «федерализм». Гибридный характер этого «федерализма» проявляется в том, что он, во-первых, временный и явно не должен продолжить свое существования после окончания пандемии, во-вторых, он касается только антикоронавирусных мер и не распространяется на структуру финансов, и прочие сферы отношений центра и регионов, а в-третьих, настоящий федерализм требует иных региональных кадров.
Гибридный «федерализм» – это один из экспериментов, которые Путин на пару с коронавирусом поставили на теле России. Вот прямо сейчас выясняется, кто из глав регионов, тщательно подобранных по принципу личной преданности и одновременно по принципу отсутствия малейшей политической субъектности, способен на какие-либо осмысленные действия.
Пока здравый смысл проявили трое: губернаторы Архангельской области Игорь Орлов, глава республики Коми Сергей Гапликов и губернатор Камчатки Владимир Илюхин. Все они подали в отставку. Трудно сказать, насколько уход в отставку в этой ситуации является актом мужества и ответственности перед гражданами, но элементарный инстинкт самосохранения у этих троих явно присутствует.
Остальные либо выжидают, либо действуют в той логике, в которой они до того правили своими регионами. Рамзан Кадыров ввел самый жесткий карантин: сразу вооружил своих тонтон-макутов палками, которыми те с удовольствием принялись лупить соотечественников. Затем ввел в республике комендантский час, запретив появляться на улице с 20:00 до 8:00, и вдобавок закрыл Чечню, запретив въезд и выезд.
Мэр Москвы, на которую пришелся главный удар, совершает возвратно-поступательные движения, не позволяя своим действиям дойти до полюса абсолютного идиотизма, и останавливаясь на идиотизме вполне умеренном, а потому терпимом. Так, Собянин заявил, что ранее анонсированный режим цифрового концлагеря с поголовной выдачей QR – кодов на каждый выход из квартиры пока не вводится. Идиотизм с закрытыми парками при работающем метро остался, как и отмена льготного проезда и ряд других мер, вполне несуразных, но не доводящих ситуацию до того предела, за которым жизнь становится абсолютно невыносимой…
Сейчас главный вопрос – дата, после которой пандемия пойдет на спад. Если это июнь, как предсказывают многие эксперты, то из-под коронавируса выйдет тощая, голодная и очень злая страна, в которой будет не то, что выборы проводить, но и жить опасно. Если в окружении Путина не найдется вменяемого человека, который ему посоветует начать тратить накопленные триллионы на поддержку населения, то к осени на карте северной Евразии вместо России будет несколько новых квазигосударственных образований, в каждом из которых появятся свои диктаторы с ядерными заточками за пазухой и свои режимы. Не уверен, что эти режимы будут намного симпатичнее путинского.
Игорь Яковенко
