Год назад во Владимира Зеленского поверили многие. Это было несложно – будущий президент не мешал никому себя придумывать. Пока остальные политики соревновались в прозрачности, главный претендент упражнялся в зеркальности. В нем отражались любые ожидания – и каждый видел то, что хотел.
Одни видели евроинтеграцию. Другие – миротворчество. Третьи – борьбу с коррупцией. Четвертые – социальное покровительство. Противоречивость ожиданий никого не смущала. Каждый был уверен, что президент будет жить именно его повесткой. Ружья ожиданий обречены были начать стрелять – и они начали.
Правда лишь спустя год.
Последние двенадцать месяцев президент занимался тем, что переступал красные линии. Те самые, которые чертили ему на песке самые разные группы. Но спасало его именно то, что линий было много – а потому ни одна из них не тянула на роль той главной, после которой наступает перелом.
«Дело ветеранов и волонтеров», пограничные исключения для Dr. Alban, мирные инициативы Сергея Сивохо – это и многое другое успело настроить против президента тех, кто живет повесткой войны.
Отставка Кабмина, принесение в жертву Рябошапки, обещание разобраться с наблюдательными советами госкомпаний – успели разочаровать «рыночников». Тех, кто мечтал о реформах и евроинтеграции.
Земельная реформа и приватизация оттолкнули патерналистов. Фискальная политика ожесточила ФОПов. Разговоры о подаче воде в Крым перевели в оппозицию крымских татар. А неслучившийся режим пенсионного счастья рискует аукнуться фрондой бюджетников.
Налицо – классическая история про несущие колонны. Каждое новое «случившееся» и «неслучившееся» выбивает очередные опоры из-под президента. Год назад он был президентом большинства. Но уже тогда было понятно, что главный вопрос в том, президентом какого именно меньшинства Зеленский в итоге выберет быть.
А второй вопрос заключается в том, как будут складываться отношения президента со своими крупнейшими акционерами.
Потому что любой перспективный политик всегда может рассчитывать на инвесторов. Тех, кто на чьи средства он будет создавать и содержать партию. Тех, кто будет инвестировать в его медиапопулярность. Тех, кому под силу содержать его политическую инфраструктуру. В случае победы политик начинает отдавать долги.
Весь прошлый год Зеленский был самым быстрорастущим политическим активом. Он дорожал ежедневно – и мог позволить себе выбирать союзников и попутчиков. Но падение рейтинга сродни падению котировок – этот процесс заставляет тебя перекредитовываться – вплоть до того момента, пока ты не попадаешь в полную зависимость от инвестора. И уже не ты определяешь правила игры – а он.
Год назад самым главным капиталом Владимира Зеленского была его личная популярность. Но теперь вопрос не только в том, к кому именно станут перетекать его бывшие симпатики. Куда важнее то, как будет меняться формат его собственных отношений с инвесторами. Всех тех, кого сам он мог считать своими ситуативными партнерами – не догадываясь о том, что «попутчики» не они, а он сам.
Порой кажется, что третий президент Украины мог бы многое рассказать шестому. В конце концов, кому как не Виктору Ющенко знать о том, сколь непостоянной может быть народная любовь. Или о том, чем чреват союз с пророссийскими партиями. Или о том, кто приходит к власти после слабого президента, сумевшего погрузить своих избирателей в апатию. С той лишь разницей, что Ющенко довелось быть президентом в «сытые» нулевые, без открытого вооруженного конфликта с ядерным государством и «черных лебедей» в виде коронавируса.
Но один не расскажет, а второй не послушает. А потому шестого президента страны очень многое будет роднить с его собственным избирателем. И тот и другой станут расставаться со своими иллюзиями самостоятельно.
Пристегнитесь, будет трясти.
Павел Казарин / Крым.Реалии
