Когда год назад в Киеве проходил объединительный собор, на котором было принято решение о создании Православной церкви Украины, в российской столице утверждали, что если Константинопольский патриарх Варфоломей I признает новую церковь и издаст томос о ее автокефалии, он окажется в изоляции в православном мире, а сам православный мир – в расколе. Потому что никто – кроме Константинопольского патриарха – этой новой церкви не признает.
Однако спустя год ясно, что прогнозы руководства Русской православной церкви не оправдались. Начался совершенно другой процесс, в котором раскольниками выглядят как раз иерархи РПЦ.
Раскол по-московски
Православную церковь Украины признают – очень медленно, осторожно, но признают. Впрочем, в церковном мире вообще не бывает скорых решений.
При этом в Москве немедленно принимают решение о прекращении всякого общения с церквами, которые готовы к такому признанию, перестают признавать их предстоятелей на молитвах. В настоящее время таких церквей уже три, не считая саму Православную церковь Украины – Константинопольский и Александрийский патриархаты и Элладская церковь. А в следующем году к ним может прибавиться еще несколько.
При этом «раскол по-московски» выглядит несколько односторонне, это – не настоящий раскол. Потому что предстоятели всех церквей, которых не поминает в своих молитвах московский патриарх Кирилл, продолжают поминать его самого и его паству. И предстоятели тех церквей, которые еще не признали ПЦУ, сохраняют отношения с церквами, принявшими решение о признании.
Получается, что во всем православном мире раскола хочет только Московский патриархат.
Церковным резонам предпочли политические
Это тем более удивительно, что на протяжении многих десятилетий его представители постоянно сожалели, что «раскольники» в Киевском патриархате из-за своего руководства лишены возможности молиться вместе со всем остальным православным миром. И вот тогда, когда такая возможность, наконец, появилась, церковным резонам в РПЦ предпочли политические.
Что, собственно, не удивительно. Русская православная церковь всегда была мощным инструментом политического влияния Москвы еще тогда, когда никто ничего не слыхивал о нефти и газе. После Октября 1917 года в перечне инструментов влияния она была заменена коммунистической идеологией. Но, как и следовало ожидать, идеология проиграла религии, и РПЦ утвердилась на своем привычном месте.
Вопрос в том, какое все это имеет отношение к христианским ценностям, остается риторическим. Московский патриархат не впервые имитирует раскол в православном мире ради утверждения собственного влияния. И не впервые это влияние переоценивает – как, собственно, и само Российское государство, которое так и не дождалось международной поддержки своих решений о признании независимости Абхазии и Южной Осетии или о присоединении украинского Крыма.
Тем более, что в праве церковном – в отличие от права международного – уважение к ближнему считается одним из главных постулатов. Тот же Константинопольский патриарх – как и главы большинства других церквей мира – не признает автокефалии Православной церкви в Америке, предоставленной Московским патриархатом. И, тем не менее, встречается с предстоятелем этой церкви митрополитом Тихоном и даже служит вместе с ним – последняя такая совместная литургия прошла летом этого года в Каппадокии, уже после предоставления томоса ПЦУ.
И в этом есть простая логика, так как для Вселенского патриарха Бог выше политики. А для патриарха Московского – Путин выше Бога.
Виталий Портников / Белсат
