В любом юмористическом шоу есть «право на шутку». Над евреями могут смеяться евреи, над армянами – армяне и дальше по списку. Если ты принадлежишь к какой-то этнической (гендерной, региональной, социальной) группе – твои шутки и выпады в адрес этой группы будут восприниматься сравнительно безобидно. «Свои шутят над своими».
И наоборот. Любая попытка «пошутить со стороны» обречена восприниматься не как «ирония», а как высмеивание. Шутки артиста со славянской фамилией над грузинами могут выглядеть как сарказм. Если чувство такта и чувство меры изменяют шутнику, то его реприза превращается в оскорбление.
Оценивать вашу шутку всегда будут ее потенциальные герои. Те самые «евреи», «иммигранты», «галичане», «кавказцы», «девушки», на которых вы решили выгулять свое остроумие. Именно они будут решать, где та самая грань, после которой ирония переходит в издевку. По одной простой причине: степень оскорбительности слова или действия всегда определяет оскорбляющийся.
Если вы не принадлежите к какой-то группе – вам сложно оценить, что внутри этого коллектива считается нормой, а что нет. А потому между словами «хохол» или «цыпочка» нет разницы. В каждом случае оскорбительность высказывания оценивает тот, о ком идет речь. Вам может казаться, что в слове «негр» нет ничего предосудительного. Но в Гарлеме с вами вряд ли согласятся. И будут правы.
И все это относится не только к шуткам.
Перед нами – универсальная формула, которая работает с любым публичным высказыванием или действием. Рассуждать о пространстве эстетики может дирижер симфонического оркестра – и, например, Илья Кива. Рассуждать об особенностях западноукраинской идентичности может Ярослав Грицак – и, скажем, Михаил Добкин. Право на реплику есть у каждого. Но реакция на сказанное в каждом случае будет разной.
Ключевой вопрос, к которому нужно быть готовым на чужой территории, звучит просто: «А кто ты такой?». Избежать его можно лишь в одном случае. Если твоя легитимность внутри адресной группы достаточно высока. Если они признают твое право на высказывание или действие, затрагивающее их интересы. Если они считают тебя «одним из них», то твои руки развязаны. Если они тебя «своим» не считают – жди реакции.
Странно, что этого не понимает Владимир Зеленский.
Он имеет полное право решать судьбу военного парада на День независимости. В конце концов, это прерогатива президента. Но в том и штука, что легальность решения абсолютно не обязательно перекликается с легитимностью. Особенно, если оно затрагивает интересы отдельной группы, которая объединена общими ценностями и общими переживаниями.
Судьба военного парада, в первую очередь, волнует тех, по кому эта война прошлась катком. Ветераны, волонтеры, переселенцы – все те, для кого повестка суверенитета оказалась важнее персонального быта. Именно их недоумение сегодня чаще всего звучит в социальных сетях. Именно из их уст звучит призыв не разменивать символы на денежные подачки.
Все разговоры о том, что «парад пафосный и дорогой» не имеют смысла. Точно такой же пафосной, дорогой и бесполезной можно объявить идею переноса Офиса президента с Банковой на Европейскую площадь. Целевая аудитория парада может разглядеть в решении Владимира Зеленского неуважение к символам и ценностям. Тем самым, которые имеют значение для них самих.
КВН-овское прошлое должно было приучить Зеленского к тому, какими реакциями чреваты «шутки с чужими». Потому что политика в этом смысле мало чем отличается. Решение об отмене военного парада обернется лишь тем, что парад все равно состоится.
Это может быть демонстрация. Шествие. Акция протеста. Колонны людей в ветеранских камуфляжах. Это может быть что угодно – но важно то, что все это будут делать люди не под патронатом власти, а вопреки ей. С соответствующим уровнем лояльности и симпатии к первому лицу.
Владимир Зеленский сегодня продолжает вести предвыборную кампанию. Пытается не дать уйти из-под знамен своей партии всем тем, кто в поисках «повестки мира» готов перебежать к пророссийским силам. Всем тем, кто готов махнуть рукой на Крым и Донбасс ибо «дело прошлое» и «надо жить дальше». Но за попытку сохранить свое ситуативное большинство, президент расплачивается симпатиями активного и пассионарного меньшинства. И нынешнее решение аукнется ему уже через месяц. В День независимости. Когда на улицы могут выйти все те, кто эту независимость последние пять лет отстаивал с оружием в руках.
И не факт, что там будет место для президента.
Павел Казарин / Крым.Реалии
