Предложение российского президента Владимира Путина о введении миротворцев на Донбасс является попыткой выторговать у Запада смягчение действующих и неприменение новых санкций. Пытаясь заморозить конфликт, Кремль хочет сохранить свою власть на оккупированных территориях Луганской и Донецкой областей. Украина же должна принять закон о признании этих территорий оккупированными, назвав Россию агрессором, поскольку на сегодня позиция США в отношении РФ более жесткая, чем у официального Киева, который даже не разрывает связей с Москвой. Об этом в интервью Апострофу заявил российский публицист и политолог Андрей Пионтковский.
— В прошлый понедельник Владимир Путин заявил, что нужно ввести миротворцев на Донбасс. Через несколько дней глава МИД России Сергей Лавров сказал, что это должна быть охрана миссии ОБСЕ (совсем недавно президент РФ сделал заявление о том, что миротворцы могут находиться на всем оккупированном Донбассе, а не только на линии разграничения – ред.). Как считаете, почему такая путаница в Кремле?
— Они меняют формулировки, но суть та же. Они хотят видеть миротворцев только на линии разделения сторон. Я бы отметил два момента в этом тактическом ходе Москвы, которые являются вынужденными. После того, как прямолинейная аннексия Кремля – создание «Новороссии», попытка дойти до Киева, контроль над всей Украиной – провалилась, их тактика изменилась. Сейчас они пытаются воткнуть эту Лугандонию как раковую опухоль в политическое тело Украины, легализовать всех этих бандитов, сделать их государственными деятелями, депутатами Рады. И вот, таким образом, блокировать европейский вектор развития Украины, разлагать ее изнутри.
Одно время к этому процессу по глупости подключились и западные державы. Помните, представители Германии и Франции приезжали в Киев и требовали изменить Конституцию? Но надо отдать должное украинскому руководству и обществу, они разгадали эти замыслы Кремля и решительно, категорически отказались изменить Конституцию страны по воле Путина. Ну, и когда в Кремле увидели, что этого не получится, они стали на путь консервации конфликта, фактической аннексии захваченных территорий на Донбассе. Это введение рубля, изменение формы собственности, признание «документов».
Закрепление этой линии разделения и расположение там миротворцев – это тактический шаг Кремля, направленный на замораживание конфликта и сохранение в завоеванных регионах полной власти Москвы. Это первый момент.
Второй момент – как я уже говорил, американский Конгресс предъявил России ультиматум – 180 дней на то, чтобы уйти с Донбасса как минимум. С Крымом на какое-то время можно закрыть глаза, но официально никто никогда не признает аннексию Крыма. Однако Москва надеется на это, поскольку неофициально обещают снятие самых жестких санкций (если россияне уйдут с Донбасса – ред.).
Так вот, Москва начинает торговаться – уходить с Донбасса полностью они не хотят, но вот как бы это шаг навстречу Порошенко, навстречу Западу. Миротворцы – но на наших условиях. Есть определенное коварство. Чем привлекателен этот план – если будет действительно прекращение огня, а это целиком зависит от Москвы, потому что перестрелки все время инициируются с той стороны, то перестанут гибнуть люди. Это такой миролюбивый шаг. А подтекстом этого плана является аннексия территорий, отказ от таких пунктов Минских соглашений, как вывод российских войск или передача границы под контроль Украины.
Я думаю, что хорошим и правильным ответом с украинской стороны будет законопроект о признании этих территорий оккупированными. Да, украинская армия не может силой освободить эти территории, поскольку это будет чудовищное кровопролитие. Украинская армия достаточно сильна, чтобы не допустить дальнейшей агрессии России, но она не может справиться со второй по силе армией мира. При этом Украина никогда от этих территорий не откажется, считая их оккупированными.
Конечно, надо соглашаться на любое прекращение огня, но не на эту инициативу Путина, которая предполагает политический конфликт – признание этих «республик», переговоры с ними. Вот с Москвой можно договориться о прекращении огня на линии разделения сторон, на линии оккупированной Москвой территории.
— Но ведь то, что предлагает Москва, – это, по сути, легализация террористов.
— Ответом на это должно быть принятие закона об оккупированных территориях, в котором нужно назвать Россию агрессором. Тем более, это делает [спецпредставитель Госдепартамента США по Украине Курт] Волкер, называя вещи своими именами: что это – агрессия России, что это – оккупация украинских территорий. Позиция украинских властей должна быть как минимум такой же, как и позиция Волкера. А после этого можно через посредников вести переговоры с агрессором о прекращении огня.
— Проблему это не решит, что делать в этом случае?
— Россияне уйдут с Донбасса в результате серьезного экономического давления Запада, серьезных персональных санкций. В конце концов, им же предъявлен ультиматум, и если они не выполнят условия Конгресса США, то все миллиарды российских руководителей будут арестованы. Вот они и хотят отделаться смягчением санкций – это их ответ на ультиматум. Мол, с Донбасса мы не уйдем, но мы предлагаем такую мирную затею и идем вам навстречу. В этом вся лицемерная игра Кремля.
— Заявления Лаврова и Пескова по поводу миротворцев – это всего лишь замыливание глаз?
— Суть одна – мы готовы прекратить огонь, но изобразить это как шаг навстречу, и поэтому снимайте с нас санкции. А фактически Кремль хочет легализовать аннексию еще одного куска территории Украины.
— Путин также заявил, что, если Украина получит летальное оружие от США, то возможны новые конфликты, поскольку у так называемых «ополченцев» Донбасса тоже много оружия. Как вы считаете, чем пугает глава Кремля?
— Это гораздо более зловеще, чем было понято в Украине. Другие зоны военных конфликтов – это угроза американцам. Вот вы поставляете оружие Украине, а я буду поставлять «Талибану», поддерживать Венесуэлу, помогать ракетно-ядерной программе Ким Чен Ына. Вот в чем суть. Это он угрожает американцам – типичный шантаж Кремля.
— Чего еще ждать от Путина в Украине?
— Гадить он будет всегда. Будут иногда происходить какие-то взрывы, диверсанты, террористы. Но этим замораживанием на Донбассе он торгуется с Западом. Он скажет: «Я не пойду на расширение – на Мариуполь, на Киев, – но эту территорию я хочу за собой заморозить».
— Чем же тогда Украине давить на Кремль?
— Прежде всего, должна быть принципиальная политическая позиция, выраженная тем же законом, который сейчас в Раде. Вообще довольно странные вещи происходят – идет война, захватывают вашу территорию. Тем не менее, вовсю идут экономические связи, безвизовый обмен с Россией, вражеская пропаганда. По тем же российским телеканалам идет дикая пропаганда ненависти против Украины, а корреспонденты, которые делают эту пропаганду, спокойно гуляют по Киеву. Если Киев хочет, чтобы Запад давил санкциями, то должны быть не менее жесткие санкции Украины по отношению к Кремлю, Путину. Американский Конгресс принял замечательный закон, та же позиция Волкера – и на сегодняшний день это более жестко, чем официальная позиция украинского руководства. Я понимаю, в каком тяжелом положении находилось украинское руководство, когда на него давили Олланд и Меркель, требуя изменить Конституцию, но оно выстояло. Сейчас Запад лучше понимает игру Путина. Уже нет этого давления на Киев.
Есть две важные вещи – принципиальная позиция, что Россия — агрессор, Россия ведет войну, Россия оккупировала территорию. Это первое. Вторая позиция — что Украина силовым путем не может вернуть территорию. Это война, гибель десятков тысяч людей. Но Украина никогда с этим не смирится. Территории вернутся, когда в России сменится режим. Рано или поздно.
— Будет ли Россия расшатывать Украину изнутри, устраивая разного рода провокации?
— Конечно, попытки провокаций будут постоянно – они все время что-то делают. В этом ничего нового – это часть той гибридной войны, которую ведет Россия.
А сколько у вас явных врагов изнутри. Я не могу понять, почему злейший враг Украины, агент Путина Медведчук, считается у вас государственным деятелем, участвует в переговорах и так далее. Здесь очень много вопросов. Для меня будет ясно, что Украина поняла, с кем имеет дело, что она находится в состоянии войны, в тот день, когда Медведчук будет арестован.
