— Ах, какая же красивая наша Украина, как много в ней лесов, полей и рек! — вдохновенно говорил Ермак, обильно хлебая глинтвейн из термоса у подножья отдельного президентского спуска. — Я другой такой страны не знаю, где в карпатских горах энергия уходит вверх и помогает мне в ежедневной работе. Но нужно всегда держать баланс. Вова, держи баланс!.. Держи баланс, Вова!
Вову качнуло на спуске, но окрик Ермака удержал его на ногах. Президент медленно съезжал с горки на сноуборде, привязанный за пояс к тросу, который осторожно стравливал стоящий наверху Юзик. Юзика шатало, но он крепился — спасал горнолыжный шлем, в который по бокам были вставлены две литровые банки с джином и тоником соответственно. Шланги из банок исчезали у Юзика во рту и постоянно двигались, издавая хлюпающие звуки.
— Наша Украина, — с удивленной улыбкой похрипывал Зеленский в камеру, снимая себя для инстаграма. — Наши горы… Наша Украина… Наши горы… Наша Украина… Вижу наши Карпаты… Вижу Коломойского.
Шедший ему навстречу Коломойский удивился не меньше Зеленского и, втянув голову в плечи, быстро юркнул за смереку. Зеленский вильнул. Юзик наверху задремал, отпустил трос, и глава государства пошел юзом.
— Держи баланс! — запоздало крикнул Ермак, но Зеленский уже сидел в сугробе, глядя куда-то перед собой.
— Чертов Коломойский, вечно от него хлопоты, — пробубнел Ермак в сердцах. — Откуда он тут взялся вообще.
Рядом с Зеленским остановились санки, которые он все это время тащил за собой на веревочке. На санках стояла клетка, в которой сидела затюканного вида собака. К дверке клетки была прикручена табличка с надписью «Петя». Взглянув на клетку, президент повеселел, достал из карманов гантели, с которыми не расставался никогда, и, бросив их в снег перед собой, принял величественную позу.
— Гантели лежат, Петя сидит! — радостно констатировал Зеленский.
Все вокруг зааплодировали.
— Ах, как это тонко! — воскликнул вечный член Набсовета «Укрзализныци» Сергей Лещенко. — Какая изумительная аллюзия!
Покраснев от удовольствия, Зеленский просунул руку в клетку и попытался щелкнуть собаку по носу. Петя зарычал и оскалил зубы. Зеленский отскочил и, испуганно засмеявшись, пошел отлить за смереку. За смерекой отливал Коломойский.
— Это случайность, — извиняющимся голосом сказал Коломойский. — Не слышал, не виделся, не планирую, в 16.00 еду в Днепр.
Зеленский посмотрел сквозь него, не заметив, и молча вернулся к сугробу. Лицо президента было печальным.
— Когда же я увижу своих детей? — с болью в голосе воскликнул он. — Я же уже столько лет не вижу, как растут мои дети!
— Алло, это господин советник канцлера Германии по вопросам внешней политики Енс Плетнер? — строго сказал Ермак в трубку мобильного телефона. — Извините, ошибся номером. Благодарю за неизменную поддержку в текущей ситуации.
Из передвижной президентской резиденции вышла Ленка с подносом, на котором дымилась большая рождественская индейка.
— Вот, господа, закушайте индейку! — воскликнула Ленка, хрупая валенками. — Выловлена прямо в воде.
— В какой воде? — хмыкнул Ермак. — Сударыня, вы что, пьете?
Ленка бросила на него многозначительный взгляд и поднесла ему ножку. Ермак осторожно понюхал ее и, передернувшись, бросил в клетку Пете. Не успел Петя открыть рот, как Зеленский выхватил у него ножку и вгрызся в нее своими человечными зубами.
— Конфисковано! — победно прохрипел он, показав Пете кукиш.
— Ах, как это тонко! — восхищенно зааплодировал Лещенко. — Что за чудесная метафора! Наконец-то в нашей стране такой честный…
Зеленский булькнул, выплюнул ножку, позеленел и бросился блевать за смереку. За смерекой блевал Коломойский.
— Все, все, ухожу, — быстро сказал Коломойский. — Уже выписался из отеля, еду домой. Я вчера просто поужинать заскочил.
Зеленский сделал несколько глубоких вдохов и вернулся к своей компании.
— Ленка, — сказал он устало, — эта индейка… Она вообще из чего?
— Из хека, — радостно сказала Ленка. — Ой, точнее, это был не хек, это была скумбрия! Замороженная скумбрия, из которой можно приготовить бесчисленное множество чудесных блюд, например, индейку или там, допустим, каплуна. По восемь гривен за килограмм купила!
— Да, в «Буковеле» дороговато, конечно, — заметил депутат Тищенко. — С другой стороны, большой православный праздник на дворе, Христос воскресе иже херувимы! Ленка, тащи паски.
— Нет! — испуганно крикнул Зеленский.
— Зря ты так, — укоризненно сказала Ленка. — Паска — это одно из множества чудесных блюд, которые можно приготовить из…
Зеленский, закрыв руками рот, снова бросился за смереку. За смерекой никого не было. Удивленно оглянувшись по сторонам, президент, наконец, спокойно набрался энергии Карпат, вернулся к друзьям и увидел, что Тищенко уже надул резиновую снежную бабу и водит вокруг нее хоровод.
— Алло, это господин дипломатический советник президента Франции Эммануэль Бонн? — строго сказал Ермак в трубку мобильного телефона. — Извините ошибся номером. Продолжаем координацию наших совместных действий в контексте текущей ситуации.
Сунув трубку в карман, Ермак со значением осмотрел присутствующих.
— Ничего про Украину без Украины, — сказал он. — Про Украину или ничего без Украины, или хорошо. Эх, как же помогает энергия Карпат в ежедневной работе! Столько работы сделано в Карпатах, а сколько еще предстоит!
Тем временем к резиновой снежной бабе Тищенко подошел Вирастюк и с видом опытного ценителя осмотрел ту ее часть, которая была интересна ему больше всего.
— Вареник с брынзой, — поцокав языком, сказал, наконец, он. — Хорошая п@зда.
— А помнишь, как ты ее раньше боялся? — подмигнул ему Зеленский. — «Мы из ада, тебе п@зда»… Это же такой способ борьбы с фобиями у тебя, не правда ли?
Вирастюк отступил от бабы, выпучив глаза, но быстро взял себя в руки и с вызовом выпалил:
— А вообще она хоть и вареник с брынзой, но на вкус как будто с селедкой!
Зеленский снова позеленел и хотел было снова броситься за смереку, но вспомнил, что там все равно никого нет, и решил остаться, тем более что тема разговора была очень интересная.
— Очень вкусно еще вареник со скумбрией, — заметила Ленка. — Вкуснее вареника со скумбрией может быть только скумбрия со скумбрией.
— Вообще, я вам скажу, вкус у всего может быть разный, — сказал Лещенко, бросая задумчивый взгляд на Зеленского, — иногда это как будто леденец на палочке, божья роса просто.
— Да все оно как селедка, — упрямо настаивал Вирастюк.
— Не спорил бы ты о вкусе устриц с тем, кто их ел, — надменно сказал Лещенко.
Почувствовав себя задетым, Вирастюк побагровел от ярости, подошел к бабе и откусил от нее большой кусок. Баба лопнула с оглушительным грохотом. Вирастюк закричал и бросился за смереку.
— Здравствуйте, Игорь Валериевич! — послышалось из-за дерева.
Зеленский уже хотел было пойти проверить, не приехал ли опять в «Буковель» кто-то случайный, но тут вдруг обратил внимание на то, что грохот в Карпатах все еще продолжается. Подняв испуганный взгляд наверх, он увидел, что с горы сходит лавина.
Приглядевшись, президент понял, что это катится задремавший от трудовой усталости Юзик. По дороге народный депутат Корявченков стремительно обрастал снегом, превращаясь в гигантский белый шар. В считанные секунды ужасная лавина поглотила всех, кроме Зеленского, успевшего спрятаться за смерекой. Не останавливаясь, глава государства побежал вглубь леса, выскочил на поляну, увидел там избушку лесника, не раздумывая, ворвался внутрь и запер за собой засов.
Обернувшись, он увидел перед собой Коломойского.
— Какая неожиданная встреча, — сказал Коломойский. — Вот прям п#здец какой-то, скажи, бл#дь?
— Ага, — сказал Зеленский.
Это был очень странный день.
Василий Рыбников / Цензор.нет
